Но это была, так сказать, внешняя оболочка брежневского визита. Кулуарная — та, что была скрыта от большинства посторонних глаз и проходила за закрытыми дверями — была посвящена обсуждению проблем, которые не должны были стать достоянием не только широкой общественности, но и большинства узбекских коммунистов. Когда Брежнев говорил в своей речи о том, что «ЦК безгранично доверяет коммунистам узбекского ЦК и других партийных организаций», он в изрядной мере лукавил: в своей политике Центр всегда исходил из принципа «доверяй, но проверяй». Поэтому на этот раз Брежнев приехал в Узбекистан не только для того, чтобы призвать жителей республики к новым трудовым свершениям, но и для того, чтобы нацелить Рашидова на очередное «закручивание гаек» в среде высшей партноменклатуры.

В то время как в Грузии уже вовсю наводил порядок Шеварднадзе, а в Азербайджане — Алиев, от Рашидова, который руководил одной из самых крупных республиканских партийных организаций страны (более 450 тысяч коммунистов, 3-е место в СССР), Москва тоже стала требовать, чтобы тот «встряхнул» свою номенклатуру, но без тех перегибов, которые были отмечены в упомянутых закавказских республиках. То есть: не зарываться и «шерстить» высшее звено по минимуму, чтобы не озлоблять бюрократию, а народ убедить в наличии жесткой руки. Эта установка наглядно демонстрировала, что «чистки», как и раньше, целиком и полностью должны были контролироваться из Москвы.

«Чистка» в Узбекистане началась в начале 1974 года. Главной жертвой ее должна была стать уже хорошо известная нам Ядгар Насриддинова — бывший президент Узбекистана (1959–1970), а ныне председатель Совета Национальностей Верховного Совета СССР. Судя по всему, в атаке на нее был заинтересован не только Рашидов, но и сам Брежнев, который таким образом хотел умерить амбиции союзного Президента Николая Подогорного, который вел себя крайне независимо и всегда подчеркивал, что не дает в обиду своих людей. Брежневу это не нравилось, поскольку он, во-первых, ставил себя выше президента и двоевластия не терпел, во-вторых — стал подозревать амбициозного Подгорного в том, что тот в недалекой перспективе может стать главным претендентом на его пост. Поэтому и стал готовить почву для его будущего смещения. Так, в 1973-м он сменил человека Подгорного во главе компартии Украины: вместо Петра Шелеста поставил Владимира Щербицкого, который не только был его человеком, но и плохо относился к Подгорному. В итоге Щербицкий довольно скоро «вычистил» из украинского руководства почти всех ставленников последнего.

Подгорный хорошо относился к Насриддиновой и летом 1974 года собирался вновь рекомендовать ее на пост председателя Совета Национальностей Верховного Совета СССР. Однако ни Рашидов, ни Брежнев в этом назначении заинтересованы не были. В итоге из Москвы в Узбекистан была направлена весьма влиятельная комиссия в которую вошли: член Комитета партийного контроля ЦК КПСС Г. Осипов, ответственный контролер КПК С. Вологжанин, инструктор Отдела организационно-партийной работы ЦК КПСС М. Ишков и инструктор Отдела административных органов ЦК КПСС Ю. Северин. Эти люди совместно с партийными и правоохранительными органами Узбекистана должны были выбить почву из-под ног Насриддиновой. И им это удалось. Чтобы читателю стало понятно, о чем идет речь, приведу отрывок из документа комиссии КПК:

«В процессе расследования уголовных дел, возбужденных в отношении преступных групп, состоящих из лиц, связанных с Насриддиновой и пользовавших ее поддержкой и покровительством, были вскрыты массовые хищения социалистической собственности в особо крупных размерах, факты взяточничества. Всего было осуждено 315 человек, в том числе 31 ответственный советский и судебный работник. Общая сумма хищений составила свыше 10 миллионов рублей…»

Отметим, что в числе лиц, привлеченных по этому делу, были люди самого разного ранга и должностей: секретарь Хивинского райкома КП Узбекистана, председатель Самаркандского райисполкома, директор объединения кинотеатров города Андижана, управляющий базой «Узтекстильпрома», директор Ургенчского винного завода и т.