Между тем близился час ночи. И Баг, не видя иного выхода, перебрался через поручни террасы в соседскую квартиру, как привидение явился из-за оконной занавеси и несильным пинком остановил функционирование музыкального центра «Улигэр 1563».

    Пала тишина.

    Присутствующие были несколько ошеломлены, но уже через самое короткое время заговорили горячо, страстно и одновременно, желая получить от вторгшегося достаточные по полноте объяснения и вообще всячески задеть и оскорбить его. Баг в ответ лишь улыбнулся и не счел себя оскорбленным; он уж собрался покинуть помещение через дверь, как некий гость Елюя, шкапообразный юноша в коротком халате, вознамерился нанести ему оскорбление действием. Баг внимательно посмотрел на юношу, пытаясь постичь мотивы его поступка, отчего тот пришел в некоторое замешательство, потупился, а потом и вовсе отошел подальше.

    – Что вы себе позволяете! – брызнул слюной Елюй. – Да я сейчас, да я вас!..

    – Да? – заинтересованно посмотрел на него Баг. – Вы меня сейчас что? Вы не стесняйтесь, я подожду.

    Баг приблизился к ближайшему стулу, сосредоточился и, выпустив с хеканьем воздух, резко опустился на него. Этому в сущности, нехитрому трюку Баг научился еще в бытность свою в училище: полностью сконцентрировав энергию ци в тазобедренной области, надлежало присесть и в соответствующий момент выпустить всю энергию прямо вниз; особое внимание уделялось при этом правильному положению ног – их не следовало сгибать более чем необходимо человеку, который сидит на стуле, или иной пригодной для того поверхности. В усовершенствовании данного упражнения Баг пошел еще дальше и выполнял его, совмещая с движением правой ноги, которая плавно закидывалась на опорную левую. Надо признать, много стульев полегло в щепы, да и штатные врачеватели устали колдовать над поврежденным седалищем Бага, прежде чем он достиг необходимой сноровки.

    Со стороны это выглядело впечатляюще: стул под непринужденно садящимся Багом с треском взорвался, так что щепочки и винтики, его составлявшие, коротко, но звучно пробарабанили по стенам и нелепой италийской мебели, загромождавшей половину помещения, а сам Баг застыл над обломками в позе сидя, да еще и нога на ногу, с таким видом, будто со стулом ровно ничего не случилось.

    Как правило, эффект бывал очень сильный. Забывшие главное тут же вспоминали утраченное, молчавшие, как стена, угрюмые преступники внезапно становились очень разговорчивыми, а однажды двое взломщиков-рецидивистов даже обрели просветление и по истечении отбытия срока вразумляющего наказания удалились от суетного мира; с одним из них Баг до сих пор поддерживал самые дружеские отношения и даже беседовал о духовном, но в последнее время ему это давалось все труднее – бывший правонарушитель очень уж сильно продвинулся на пути постижения чаньских истин.

    Так произошло и теперь. Сюцай, не ожидавший ничего подобного, открывши рот уставился на сидящего на несуществующем уже стуле Бага, а потом искательно обернулся к собравшимся: позади него, на фоне открытого бара, бокалов, пивных бутылок и руин музыкального центра изумленно вибрировал десяток пестро одетых фигур обоего пола. У дверного косяка отдельно от прочих мялся шкапообразный юноша.

    Народ безмолвствовал.

    – Да кто вы такой!.. – нашел наконец слова Елюй.

    – Человек, который желает спать по ночам, – отвечал Баг, – и который хотел бы воспользоваться сегодняшней ночью именно для этого. А вы – мешаете. Вы – шумите. Очень шумите.

    – Мужлан… – тихо вякнула из-за спины сюцая одна из особ женского пола.

    – Быть может, – кивнул Баг, – быть может.