Пилот дернулся было в сторону, но вспомнил про своего неродившегося ребенка и решительно повернул прямо в двигатель.

— Все равно и вам не жить! — скрипнул он зубами.

По телу прокатился липкий холодный пот — и вдруг черная бездонная дыра исчезла! Он увидел лишь короткий серебристый блеск — и понял, что самолет повернул. Повернул мгновенно, практически под прямым углом, ни на секунду не прекращая набор высоты.

Стив толкнул перекладину вправо, положив дельтаплан практически на бок, но внешне хлипкая конструкция из веревок, бамбука и шелка выдержала, описав короткую дугу, и устремилась за убегающим лайнером.

Пилоту даже показалась, что она не просто увеличивает скорость, но и поднимается все выше и выше над землей. Хотя, возможно, под лучами утреннего солнца город успел нагреться и появились сильные восходящие потоки.

Самолет снова резко повернул, и Стив с ненавистью осознал, что архаичный по первому впечатления реактивный толстяк на самом деле прячет в себе куда более совершенные технологии, чем те, что известны на Новой Земле.

Ни один аппарат ни легче, ни тяжелее воздуха не способен поворачивать на такой скорости под прямым углом — ни в воздухе, ни на земле, ни на море.

Чтобы развернуть дельтаплан следом, его опять пришлось положить набок — бамбуковые рейки захрустели, но выдержали.

Бывший астронавт опять увидел перед собой высокое оперение самолета, и даже сквозь азарт преследования в сознание просочилась мысль удивления тому, что легкий безмоторный планер почти на равных тягается с многотонной реактивной громадиной.

Похоже, висящие на пилонах турбины были отнюдь не главной тяговой силой самолета — иначе тот должен был или мгновенно рухнуть вниз, или, наоборот, двигаться со скоростью, в десятки раз большей. И уж никак не мог поворачивать…

Самолет снова повернул — на этот раз точно на сто восемьдесят градусов. Стив резко оттолкнул от себя перекладину, гася скорость, потом поднял ее влево, описывая вираж, но когда он развернулся, самолета в небе уже не было.

— Ушел! — прокатилась в душе волна ненависти. Ушел, сволочь!

И тут бывший астронавт вспомнил, что во дворце Смертоносца-Повелителя все еще стоит его скутер — тот самый, на котором он летал, прежде чем попасть в плен.

Если уж на дельтаплане удалось почти полчаса висеть у самолета на хвосте — то уж догнать его с помощью скутера труда не составит.

Стив сделал широкий круг, осматривая небо, а потом повернул в сторону реки…

— Отдай скутер! — опять взмолился пилот. Уйдут! Они еще недалеко. Не могли они далеко уйти с такой скоростью!

— Их не было, Стив, — шагнул к нему Найл. — Не было. Тебе все это померещилось.

— Как это померещилось?! — возмущенный пилот попятился. А Лойма? А ребенок? Да я их видел своими собственными глазами.

— Тебе пора привыкнуть, — покачал головою Найл, — что увидеть своими собственными глазами — это не доказательство. Неужели ты так и не научился общаться со смертоносцами? Или не видел ничего их глазами.

— Да я… Я… — бывший астронавт выставил перед собой открытые ладони и потряс ими, словно хотел использовать пальцы в качестве доказательства.

— Ты же пилот, Стив. Ты же всю жизнь летаешь на всем, что только может летать! Ну, сам подумай

— разве могут самолеты поворачивать в воздухе под прямым углом?

— Наверное, они используют некую неизвестную технологию… — Не может существовать технологий, которые нарушают законы физики! — оборвал его Найл. — И ты знаешь это не хуже меня. Если летательный аппарат поворачивает под прямым углом, значит, он не имеет ни инерции, ни массы.