XI

         И он слегка

         Коснулся жаркими устами

         Ее трепещущим губам;

         Соблазна полными речами

         Он отвечал ее мольбам.

         Могучий взор смотрел ей в очи!

         Он жег ее. Во мраке ночи

         Над нею прямо он сверкал,

         Неотразимый, как кинжал.

         Увы! злой дух торжествовал!

         Смертельный яд его лобзанья

         Мгновенно в грудь ее проник.

         Мучительный, ужасный крик

         Ночное возмутил молчанье.

         В нем было всё: любовь, страданье,

         Упрек с последнею мольбой

         И безнадежное прощанье —

         Прощанье с жизнью молодой.

XII

         В то время сторож полуночный,

         Один вокруг стены крутой

         Свершая тихо путь урочный,

         Бродил с чугунною доской,

         И возле кельи девы юной

         Он шаг свой мерный укротил

         И руку над доской чугунной,

         Смутясь душой, остановил.

         И сквозь окрестное молчанье,

         Ему казалось, слышал он

         Двух уст согласное лобзанье,

         Минутный крик и слабый стон.

         И нечестивое сомненье

         Проникло в сердце старика…

         Но пронеслось еще мгновенье,

         И стихло всё; издалека

         Лишь дуновенье ветерка

         Роптанье листьев приносило,

         Да с темным берегом уныло

         Шепталась горная река.

         Канон угодника святого

         Спешит он в страхе прочитать,

         Чтоб наважденье духа злого

         От грешной мысли отогнать;

         Крестит дрожащими перстами

         Мечтой взволнованную грудь

         И молча скорыми шагами

         Обычный продолжает путь.