|
Многие колодцы на пути войска отравлены… Под утро Артур забылся тревожным сном. Ему показалось, что разбудили спустя минуту после отбоя. – Что там еще? Кто-то опять сбежал? – Нет, господин Кузнец. Впереди маленький городок. Падальщики донесли, что бешеный лес не удается высадить, корни гибнут. – Это как? – у Артура сон как рукой сняло. – Очень сильная химия, господин. Но пожарища нет. В Токио так умеют делать только колдуны Асахи. Только они умеют убивать бешеный лес без огня. Кузнец позвонил в колокольчик. – Ван, распорядись, пожалуйста, чтобы привели сюда химика Обо и разбудили госпожу Ай! – Императрица уже здесь, господин. Химика тоже доставили. – Ты незаменимый человек, Ван. Спустя минуту, накинув доспех, Артур уже беседовал с крысиной императрицей и испуганным химиком. – Артур-сан, мы не можем продвинуться ни на метр, – вздохнула Ай. – Кроты гибнут. Это он, старший химик Асахи, больше некому. – Говорят, у старшего химика всегда с собой страшный яд, он может отравить нам воду, – заскулил Обо. – Артур-сан, если тебе жаль людей, поговори с ним. Он ждет тебя одного. 40 Старший химик Человек раскачивался в кресле. Кресло стояло на открытой веранде среди цветочных клумб. Чудесные птицы с ярким оперением порхали среди распустившихся бутонов. Среди карликовых сосен шныряли белки. Человек кормил белок орешками. За спинкой кресла скромно застыла переводчица. – Я рад, что ты решился на столь опасный путь. Наш брат Кристиан не обманул. Ты действительно Проснувшийся Демон. Когда мне рассказали, что один русский с драконьим глазом сумел помирить кланы якудза, я понял, что ты жив… – Разве я кого-то помирил? – Иногда кажется, что даже самые сильные волны не могут разрушить скалу. Но проходят годы, и скалы превращаются в песок. Человек в кресле-качалке обернулся. Он был молод и стар одновременно. Кузнец мгновенно вспомнил – такие лица он видел у русских качальщиков. Юная кожа, седые брови, жилистые руки и припорошенные вековой мудростью глаза. Долго смотреть в эти глаза не получалось – лицо собеседника начинало двоиться и троиться. Старший химик улыбался. – Твой брат Кристиан очень огорчился, что ты сбежал. Он привез тебя мертвого. Он говорил, что ты нужен своему народу в России. Теперь тебе придется ждать, пока ваши уссурийские братья пришлют свежего дракона. – Я не тороплюсь. – Разве? – седой поднял мохнатую бровь. – Разве ты не стремишься быстрее вернуть себе власть? Ведь ты был у себя на родине великим человеком, ты был вроде императора? – Да, это так… Я еще многое не помню, но в целом вы правы. Говорят, я был президентом. Я хочу скорее вернуться домой, но… О, черт, как сложно! Здесь я нужнее. – Зачем тебе власть в Японии? – Что? Простите, я не понял… – такого вопроса Артур не ожидал. – Ты понял. Можешь не отвечать мне, но себе тебе придется ответить, когда ты останешься один. Подумай, зачем тебе нужна эта вершина? Чтобы те, кто внизу, кололи тебя в пятки ножами? Артур не сразу нашелся что ответить. Все высокие слова о благе народа, о путях развития страны вылетели из головы. Перед столетним одуванчиком он ощущал себя неуклюжим месячным щенком. – Мне не нужен трон в вашей стране. Я хочу показать людям, что можно править коллективно. Как это было в Японии до Большой Смерти. – Ты уверен, что им это нужно? – Эти речи я уже слышал. Не надо считать народ толпой дураков. – Народ уже выбрал своего императора. |
