— Ах, мальчик мой, ничего не получится, — простонал кентавр. — Скоро я не выдержу, и эта штука расплющит меня!

Элбрайн прислонился к стене, с горечью признавая свое поражение.

— Смотритель, друг мой, — беспомощно проговорила Пони. — Вся гора обрушилась бы на нас, если бы не ты.

— Вся гора скоро и упадет, — ответил кентавр. — Выбирайтесь отсюда, да побыстрее! — На лице Пони возникло выражение ужаса. — Уходите! — Его руки дрогнули, и обломок скалы слегка опустился. — Уходите, — повторил он уже более спокойно. — Вы не сможете сдвинуть этот проклятый камень. Не заставляйте меня умирать бессмысленной смертью, друзья мои, умоляю вас! Бегите!

Пони посмотрела на Элбрайиа, но тот уже снова провалился в беспамятство. Она перевела взгляд на кентавра, чувствуя, что это, наверно, самый жестокий удар в ее жизни. Как это, просто взять и уйти, оставив своего храброго друга на погибель? Как мог он ожидать от нее такого?

И все же она понимала глубокую мудрость и искренность его слов. Если бы она оказалась на его месте, то наверняка хотела бы и надеялась, что именно так ее друзья и поступят.

Пони подошла к кентавру, обняла его и поцеловала в щеку.

— Друг мой… — только и сказала она.

— Навсегда, — размягченно ответил тот и добавил уже более решительно. — А теперь бегите!

Пони кивнула. Это было труднее всего, что ей когда-либо приходилось делать, и все же больше она не колебалась. Помогла Элбрайну встать, закинула его руку себе на плечо и повела по коридору, ни разу не оглянувшись. Едва они свернули в следующий туннель, как земля содрогнулась еще раз, и до них долетел последний стон погибающего кентавра.

Час за часом Пони бродила во тьме, разгоняемой лишь светом алмаза, который медленно угасал по мере того, как слабели ее силы. В одних туннелях путь преграждали потоки лавы, в других едкая вонь серы, а третьи просто заканчивались стеной обвалившегося камня или глубокой расселиной, через которую она не могла перепрыгнуть.

Элбрайн изо всех сил пытался держаться, чтобы как можно меньше обременять ее, но боль была слишком сильна, а ноги у него то и дело заплетались. Несколько раз он шепотом просил Пони бросить его, но этого, конечно, она сделать не могла. Вспомнив о малахите, она извлекла из него остатки магии, чтобы хоть немного облегчить вес Элбрайна.

И вот наконец, когда надежда уже сменилась отчаянием, а магическая энергия Пони почти иссякла, она почувствовала дуновение легкого ветерка, прохладного и мягкого, ничуть не похожего на поток жаркого воздуха, которым сопровождались выбросы лавы.

Пони собрала последние силы. Алмаз почти угас, превратившись в крошечную горящую точку, не освещавшую практически ничего. Энергия малахита полностью сошла на нет, и Элбрайн тяжело навалился на Пони. Стараясь следовать за потоком свежего воздуха, она с трудом заковыляла дальше, споткнулась, упала и, не имея сил подняться, просто поползла на коленях, волоча Элбрайна за собой. В конце концов, почувствовав, что все силы ее на исходе, она легла на спину и внезапно поняла, что уже выбралась из горы, и прямо над ней распростерлось затянутое темным дымом небо.

Прежде чем провалиться в сон, она разглядела наверху сначала одну сверкающую звезду, потом вторую и третью.

— Эвелин, Смотритель и Тантан, — прошептала Пони, и милосердный сон принял ее в свои объятия.

ЭПИЛОГ

Первым проснулся Элбрайн, а не Пони. Увидев над собой темное предрассветное небо, плотно затянутое дымом, он попытался сообразить, как оказался здесь.