— Прошу отвлечься от вкусных блюд, господа! — Катерина постучала вилкой по своему бокалу, призывая всех к вниманию. — У меня есть заявление.

— Тост? — Лапин дружелюбно оскалился.

— Нет, сначала заявление. — Катя встала, глянула на Киру. — Наша гостья, Сергей Геннадьевич, — это бывшая жена Ильи.

Тот сдержанно кивнул.

— Она позвонила мне на днях, попросила о встрече. Сказала, что хочет попросить прощения за тот случай в торговом центре. Я была жутко занята все эти дни и решила, что сегодня можно все как-то совместить.

Да нельзя было это совмещать, нельзя!!! Илья в сердцах швырнул салфетку на стол, с укором глянул на Катерину. Смотреть на Киру было страшно. Можно ли вообще смотреть на человека, которого казнят? А Катя решила устроить ей публичную порку, так? Публичное унижение? Нехорошо, детка, ай как нехорошо.

— Кира, — звонким веселым голосом окликнула Катерина гостью. — Вам слово.

— Я приношу свои извинения, — пробормотала скороговоркой бедная Кира, тысячу раз уже, наверное, пожалевшая, что явилась сюда. — Я не знала, что у вас гости, Катя. Я бы выбрала другой момент.

— Ой, да что вы, что вы, Кира. — Она так и продолжала возвышаться над столом, над ними всеми, красивая, сильная, одержавшая победу. — Какие гости? Илья здесь уже хозяин, он без пяти минут мой муж. А Сергей Геннадьевич — мой давний друг и покровитель, так что продолжайте.

— Что продолжать? — не поняла бледная до синевы Кира, попеременно глянув на Катерину и Лапина. Илью все так же обошла взглядом.

— Попросить прощения! Ну же!

— Так я уже попросила.

— Да? Ой, я прослушала, — неуместно хихикнула Катерина, дернула коленочками, как возбужденный ребенок. — Повторите, пожалуйста, идет?

Что это, в самом деле? Илья протяжно вздохнул. Глянул, ища поддержки, на Лапина. Но тому, кажется, все это нравилось. Он неотрывно наблюдал за Кирой, даже сел к ней вполоборота.

— Я приношу свои искренние извинения, — чуть медленнее и звонче, что не было хорошим признаком, произнесла Кира и выпрямила спину.

— Ой, как славно, как замечательно! — Катерина мелко захлопала в ладоши. — А за что, за что? Кира, ну же!

— Хорошо. Раз вы настаиваете…

Его бывшая жена, с которой он прожил бок о бок пятнадцать лет, с которой думал состариться вместе, которая очень хотела, да так и не родила ему ребенка, которая всегда и во всем его поддерживала, всегда оправдывала, всегда подставляла свое плечо, а иногда заслоняла его собой, медленно встала.

Илья снова мысленно застонал и чуть не выбежал.

Ему знакома была эта поза — прямая спина, скрещенные на груди руки, насмешливый холодный взгляд. За этой позой следовало непременное нападение. Стремительное, беспощадное. И Катерина, уставившаяся на Киру с сумасшедшей счастливой улыбкой, явно проиграет эту схватку.

Вдруг сделалось за нее неловко перед всеми. Исключая Клавдию, конечно, чей неуклюжий силуэт маячил в дверях гостиной.

— Желаете развернутых извинений? Получайте! — произнесла Кира. — Приношу свои извинения за то, что пятнадцать лет любила человека, с которым делила все: и горе, и радость. Извините, любила! Приношу свои извинения за то, что проглядела, как молодая шлюха увела его у меня, а я не заметила. Извините, не заметила! Приношу свои извинения, что сделала его таким, каким вы его сейчас наблюдаете: успешным, сильным, самоуверенным. Извините, старалась! Приношу свои извинения за то, что никогда не оставлю вас в покое, никогда.