Тем временем два оставшихся истребителя рванулись нам навстречу, а транспорт вывел свои двигатели на запредельный режим. Четыре наших корабля летели противоракетным маневром, при этом постепенно расходясь в стороны, чтобы затруднить противнику прицеливание и, по возможности, взять истребители в клещи. Циклопы тоже разошлись в стороны, и задолго до реальной возможности открыли огонь. Чуть позже они выпустили тяжелые противокорабельные ракеты, но мы от них довольно легко увернулись, сбросив при этом «обманки», чтобы сбить с толку системы их самонаведения. А когда ближний ко мне истребитель врага, совершив безумный маневр, попытался зайти в хвост летящему чуть впереди меня Гашеку, я с удовольствием включил форсаж и, догнав не ожидавшего от меня такой прыти циклопа, врага, залпом из всех бортовых орудий разнес его корабль в пыль.

    -  Оставь и нам кого-нибудь! - обиженно заорал Гашек. - Лети к транспорту!

    -  Уже! Давайте резвее… Потом двое - ко мне, а один - на помощь единичке! - ответил я и с гиканьем ввернул машину в вираж.

    Транспорт не успевал: мало того, что до перехода ему было необходимо еще семь с половиной минут, так я еще выпустил пару очередей перед ним, и вынудил его сбросить скорость и отвернуть в сторону, чтобы не нарваться на залп. Удостоверившись, что он в ближайшие двадцать минут не прыгнет в гипер, я заткнул обе его небольшие пушки, пытавшиеся меня поцарапать, и, выбрав на его корпусе место поближе к рубке управления, всадил в него абордажные захваты.

    Стоило бронеплите транспорта влететь внутрь, как я отправил в пролом пару кассетных гранат, а вслед за взрывами влетел и сам. Коридор, покрытый изморозью кристаллизовавшейся атмосферы, и иссеченный осколками, был пуст. Метрах в сорока вправо и в сотне влево его перекрывали аварийные переборки. Поставив пару мин в дальнем от рубки конце, мы из подствольного гранатомета разнесли переборку и открыли бешеную стрельбу по Циклопу в боевом скафандре, мчащегося по коридору навстречу. Первые несколько выстрелов ушли в никуда: он успел увернуться. Потом мы попали ему в грудь, но, к моему удивлению, броню не пробили! Уворачиваясь от его выстрелов, мы палили в предельном темпе, нащупывая слабые места его скафандра, и через пару бесконечных секунд нашли: сначала Ира насквозь прострелила его ноги, потом я почти оторвал короткой очередью его правую руку, и уже прицельно раздробил и левую.

    -  Демоны! Я демон - пять! - заорал я в шлем. - Огонь по конечностям! Все остальное не пробивается…

    -  Спасибо, Вик! - донесся до меня голос Гельмута. - Мы тут уже пожгли по четыре магазина, но не можем их выкурить… Ура, попал! Ну, держитесь, падлы…

    -  Осторожнее там! - на всякий случай буркнул я и тут же метнулся в сторону, выламывая ближайшую ко мне дверь и вталкивая внутрь Ирину: по коридору летела граната.

    Вслед за взрывом, сотрясшим пол под нами, я над самым полом на миг высунул голову в коридор и всадил по две пули в обе верхние конечности стреляющего на бегу очередного Циклопа. Потом, оттолкнувшись от плеча лежащей рядом девушки, я выбросил свое тело в коридор и прострелил беззащитному противнику обе ноги. Еще через миг рядом возникла ругающаяся, как сапожник, Ира и очень вовремя подстрелила сразу двоих атакующих.

    Следующие две минуты мы целенаправленно двигались к рубке, методично забрасывая все попадающиеся по пути комнаты гранатами и калеча защитников корабля. До рубки мы успели пристрелить девятерых, а потом наше продвижение замедлилось: боясь уничтожить что-нибудь важное, мы никак не могли через обломки двери достать ни одного из шестерых отстреливающихся оттуда членов экипажа.