|
20.06.2100. Он сморгнул, не веря глазам, перевел взгляд на безмятежно отрезающий секунды легионерский браслет: 9:268:06:55:27… 26… 25… Если верить этим цифрам, то с того момента, когда Вильям Снарк подписал контракт со Звездным Легионом, прошло немногим меньше ста дней, а по данным таймера больничного прибора – два года. – Вот ублюдки, клянусь четверкой, – страшная догадка заставила Вильяма заскрежетать зубами. – Вот ублюдки! Те, кто продумывал договор легионера, поступили очень хитро. Десять биологических лет для человека, путешествующего в космосе могут составить сколько угодно земных, все зависит от количества и длительности прыжков через гиперпространство. Договор, заключенный на срок, не отличающийся от положенного по судебному приговору, превращался в вековую кабалу. – Твари! – прохрипел Вильям, силясь подняться. – Я вас… вас… Силы куда-то делись и он мог только сипеть. Огоньки на панели контролера заморгали чаще, прибор издал резкий неприятный звук, экран погас, а спустя мгновение в комнату вбежала медсестра. – Ах, как же можно! – воскликнула она. Вильям с безмолвной яростью глядел, как она заряжает инъектор баллончиком с бесцветной жидкостью. Холодный ствол прикоснулся к руке, трицепс на мгновение пронзила боль. Заснул Вильям еще до того, как неприятное ощущение рассосалось. Где-то над головой раздался негромкий свист и панель, под которой Вильям пролежал последние тридцать минут, отъехала в сторону. – Вот и отлично, – сказала процедурная медсестра, помогая ему встать. – Спина ваша заживает просто замечательно… Вильям вымученно улыбнулся и надел рубашку. К зуду от затылка до копчика он потихоньку привык, больше неприятностей доставляло "небольшое повреждение головного мозга", о котором доктор упомянул вскользь. Проявлялось оно в головных болях, внезапных потерях ориентации, судорогах. Но и эти симптомы с каждым днем слабели. – Вам помочь? – поинтересовалась сестра, когда он, полностью одетый, стоял у двери. – Благодарю, я сам. Поначалу до процедурных кабинетов его провожали, но уже второй день Вильям ходил один. Поднявшись в отделение, кивнул сидящей на посту медсестре и зашел в палату, на двери которой чернела цифра пять. Всего палат насчитывалось десять, но их обитатели редко пересекались между собой. С двумя или тремя Вильям сталкивался в коридоре, другие, судя по всему, вовсе не могли ходить. Улегся на кровать, некоторое время отдыхал, затем потянулся к пульту. С самого первого дня он не включал изображение, боялся, что вновь сорвется. Но сейчас решил рискнуть. Перещелкал несколько каналов, пока не остановился на новостях. – Наш доблестный флот продолжает атаковать позиции врага в районе системы Ахерона! – вещал сурового вида мужчина в костюме полувоенного покроя. – Уничтожено более сотни кораблей тритонианцев! Они ожесточенно сопротивляются, хотя знают, что их дело проиграно! На экране замелькали кадры – плывущие в черноте космоса развороченные исполины, похожие на утыканные пороховыми орудиями консервные банки. Меж них шныряло что-то, похожее на обыкновенные флайеры, не приспособленные к сражениям в открытом космосе. Вильям опешил, а потом расхохотался. Он смеялся громче и громче, и слезы текли по его щекам. |
