Полуян, остановил людей.

— Столяров, спустись туда.

Группа изготовилась к ведению огня, чтобы при необходимости прикрыть товарища, а Столяров двинулся вниз, проверить, нет ли на тропе мин.

Минуту спустя, он замахал руками, приглашая остальных подойти к нему.

Оказалось, что под стеблями кукурузы стоит черный джип. В нем все было исправно, кроме левого переднего колеса. Шина выглядела изрядно изжеванной, а диск оказался смятым слабым взрывом или сильным ударом.

— Проверено, мин нет, — слегка ерничая доложил Столяров.

— И все же что-то тебя смущает? — спросил Резванов.

— Есть маненько. Зачем такую машину бросили, если не заминировали?

— Не ломай голову, — сказал Резванов. — Передок хозяин конечно повредил, но вся тачка цела. А чтобы она снова забегала, надо сменить диск и поставить новый скат. Поэтому машину загнали в щель и замаскировали. Не столько от людей — чужие здесь не ходят, сколько от авиации. Чтобы ненароком какой-нибудь летун не вмазал в нее «нурс». А местные ничего не тронут.

— Она может ехать? — Полуяна больше всего интересовало именно это.

— Потихоньку и с большим скрипом.

— Тогда сойдет. До грузовика не более километра. Если мы подпилим к нему на этой колымаге, они не заподозрят…

Резванов шел впереди машины, придерживая рукой автомат «Узи», который он снял с полевого командира Астемира Везирханова. Автомат висел на длинном ремне, что позволяло с предельной легкостью направлять его в любое место.

Заросший черной густой бородой, Денис внешне ничем не отличался от боевиков, действовавших в этих краях. Широкая зеленая повязка, расшитая вязью арабских букв, плотно перетягивала лоб и придавала ему законченный вид бойца джихада.

Резванов медленно двигался по дороге, обходя лужи, оставленные недавно прошедшим ливнем. Джип, скособочившись в сторону спущенного колеса и окончательно доминая шину, звякая диском по камням, осторожно полз за ним.

Метрах в двадцати от места, где дорога, повторяя изгиб реки, делала поворот, стоял грузовик «Урал». Рядом беспорядочной кучкой толпились боевики, отдыхавшие после того, как засыпали воронку, мешавшую им ехать дальше. Они увидели незнакомца, за которым, как подбитая утка, припадая на поврежденное колесо, медленно полз джип. Вид приближавшегося человека не вызвал у них ни подозрения, ни настороженности. Черная неопрятная борода, замусоленная камуфляжная куртка, автомат «узи» у пояса — все выглядело привычным и тревоги не вызывало. Да и машина, которая еле ползла из-за хорошо видимого повреждения, не вызывала ощущения опасности. Чужие, здесь, в горной Чечне так нахально себя вести не могли.

— Салам, — сказал Резванов, подходя к боевикам.

Дауд Арсанукаев выступил навстречу Резванову. И Денис сразу понял, что молодой боевик и есть командир, иначе он не посмел бы лезть вперед, когда рядом стояли люди заметно старше его по возрасту.

— Салам, — ответил на приветствие Дауд, — но мне кажется, что слово джихад сейчас подошло бы больше…

«Салам» — по-арабски означает мир. Это слово вошло в языки всех народов, исповедующих ислам. В классической полноте приветствие мусульманина при встрече с единоверцем звучит так: «Ас-салам алейкум ва-рахмату-Ллахи ва-баракатух!», что переводится как «Мир вам, милость Аллаха и его благословение!» Вежливый ответ на эти слова звучит чуть иначе: «Ва алейкум ас-салам ва-рахмату ллахи ва-баракатуху!» — «И вам мир, милость Аллаха и его благословение!».

В части, касающейся мусульманского гостеприимства и вежливости, пророк Мухаммад оставил правоверным такой завет: «Лучшее проявление ислама состоит в том, чтобы угощать людей и приветствовать тех, кого знаешь и кого не знаешь».