В итоге нервы сдали, он вскочил и яростно вдарил по стене.

Журналистка из «Воскресного эха» оказалась права. А вот он сел в галошу.

Он недооценил дело. Унижение — это отличный урок. Нет худшей ошибки, чем недооценка ситуации или людей. Спасибо вам, мадам или мадемуазель Уэллс!

Но почему он так непрофессионально повел это дело? Все из-за беспечности. Он привык к тому, что всегда оказывался прав. На этот раз он позволил себе то, чего не допустил бы ни один рядовой полицейский, даже новичок в этой профессии: он повел дело небрежно. А его репутация настолько безупречна, что никто, кроме этой журналистки, даже не заподозрил его в том, что он пошел не тем путем.

Теперь все надо начинать сначала. Болезненный, но необходимый пересмотр! И лучше сегодня признать ошибку, чем упорствовать в своей неправоте.

Это не самоубийство — проблема в том, что он столкнулся с чертовски трудным делом. Но как убийцы смогли войти и выйти из закрытого помещения не оставив следов? Как можно убить, не нанося ран и не используя никакого орудия преступления? Загадка превосходила самые изощренные детективные романы, прочитанные им до сих пор.

Внезапно его охватило невиданное воодушевление.

А что, если, наконец, случилось то, что он напал на идеальное преступление?

Он вспомнил о двойном убийстве на улице Морг, так мастерски описанном в новелле Эдгара По. Эта история основана на реальных событиях: женщину и ее дочь нашли мертвыми в закрытой квартире. Замок был заперт изнутри. Женщину зарезали бритвой, дочь убили мощным ударом. Никаких следов ограбления — только нанесенные с особой жестокостью смертоносные удары. В конце-концов убийца был найден: это оказался сбежавший из цирка орангутанг, который проник в квартиру через крышу. Увидев его, жертвы подняли крик. От их воплей обезьяна обезумела. Она убила их, чтобы заставить замолчать, потом вернулась той же дорогой; орангутанг задел спиной окно, от удаpa вертикальные ставни захлопнулись, все выглядело так, будто они были закрыты изнутри.

В деле братьев Сальта ситуация была похожая, только вот никто не мог закрыть окно, ударившись спиной.

Но так ли это?

Мелье тут же отправился на место преступления.

Электричество было отключено, но он прихватил с собой карманный фонарик. Он осмотрел комнату: свет проникал сюда с улицы неровным блеском разноцветных неонов. На этом месте совсем недавно лежали покрытые воском Себастьен Сальта и его братья, застывшие, будто столкнулись с каким-то сверхъестественным ужасом, выскочившим из городского ада.

Закрытая на замок дверь к делу не относилась, поэтому комиссар стал проверять замки на окнах. Эти сложные шпингалеты невозможно было закрыть снаружи, тем более случайно.

Он простукивал обклеенные коричневыми обоями стены в поисках тайного хода. Отодвигал картины и проверял, нет ли за ними сейфа. В комнате было несколько ценных вещей: золотой канделябр, серебряная статуэтка, chaine compacte hifi… Любой грабитель забрал бы их.

На стуле висела одежда. Мелье машинально осмотрел ее. Кое-что привлекло его внимание. В ткани пиджака была крошечная дырочка. Как будто от моли, но идеально квадратной формы. Он повесил на место пиджак и больше не думал об этом. Доставая из кармана очередную пачку жвачки, он выронил аккуратно вырезанную статью из «Воскресного эха».

И снова перечитал статью Летиции Уэллс.

Она говорила о маске ужаса. Это правда. Люди, казалось, умерли от страха. Но что же могло напугать их до такой степени?

Он погрузился в воспоминания. Однажды в детстве на него напала сильная икота.