– Ты хорошо говоришь по-гречески, – нарушил тишину Август, – и пишешь?

    – Я закончил грамматику.

    – Итак! – принялся загибать пальцы Август. – Отважен, правдив, умен, образован и к тому же не корыстолюбив. – И такой человек тебе не нужен? – повернулся он к наместнику.

    Тот молчал.

    – Раз не нужен тебе, то мне пригодится, – спокойно заключил Август и сделал знак Луцию.

    Тот встал и поклонился.

    – Эй, Руф! – окликнул его Август у самых дверей. – Тебе сколько лет?

    – Тридцать, Цезарь.

    – Ты женат?

    – Нет.

    – Почему?

    – Я на военной службе.

    – Это легионерам запрещают жениться! – сердито сказал Август. – На префектов запрет не распространяется. Ладно, иди! Завтра не отговоришься…

    Отец вышел из дворца наместника и остановился, не зная как понять состоявшийся разговор. Но собраться с мыслями ему не дали. Рядом остановился "карпентум", легкая открытая повозка, в которую была впряжена пара мулов. В повозке сидела молодая женщина, настолько красивая, что у Луция перехватило дыхание. Он молчал, не зная, что сказать, и женщина улыбнулась, поняв его смущение.

    – Меня зовут Випсания, – сказала она весело. – А ты – Руф?

    – Луций Корнелий Назон.

    – Август в цирке назвал тебя Руфом. Мне нравится.

    – Как будет угодно, – поклонился отец.

    – Ты учтив, – засмеялась Випсания и вдруг спросила: – Проголодался?

    Луций вспомнил, что с утра ничего не ел. За столом Августа он только выпил вина и в самом деле был голоден.

    – Я как раз собралась ужинать, – продолжила Випсания. – Там хватит двоим.

    – Благодарю, госпожа.

    – Я тебе не госпожа! – возразила Випсания. – И благодарить рано. Угощение может не понравиться.

    – Не думаю! – смело возразил пришедший в себя Луций.

    Випсания взяла в руки вожжи, отец приготовился идти рядом.

    – Еще чего! – воскликнула Випсания и за руку втащила его в повозку…

    * * *

    Випсания была дочерью обедневшего всадника, Гая Випсания Катона. Отец ее вел дела с богатым откупщиком Фульвием, тот однажды пришел в дом Гая и увидел юную красавицу. У старого сластолюбца перехватило дыхание. Фульвию было за шестьдесят, но он уговорил Гая выдать за него дочь. Убедили всадника не столько слова, сколько увесистые мешочки с серебром… У Фульвия был лучший дом в Лугдунуме (не считая дворца наместника, конечно), миллионы сестерциев, и слава самого безжалостного кредитора в провинции. Откупщик ранее был дважды женат, но детьми не обзавелся. Был проклят богами за жадность, как шептали в Лугдунуме. Випсания ему тоже никого не родила. Она вышла замуж в пятнадцать, а к восемнадцати овдовела. Фульвий поехал лично взыскивать долг в отдаленный город. Это случилось зимой. При переправе через быструю Рону, лодка опрокинулась, и холодные волны мгновенно утащили старика на дно.

    Випсания стала единственной наследницей огромного состояния. Она была молода, красива и невероятно богата.