– Солдат в легионе получает меньше!

    – Солдат так не станцует! И не погладит ласково… – Аким подмигнул мне. – Разве не так, центурион?

    Я почувствовал, что краснею.

    – Они с нами не за деньги легли, – пояснил Аким, – из благодарности. За то, что за стол усадили рядом с собой, накормили вкусно. Я сам решил их отблагодарить… – он махнул рукой и отправился в терму. Я поспешил следом.

    Вымывшись, мы позавтракали свежеиспеченными, еще горячими лепешками с медом. Аким осушил чашу неразбавленного вина, я, поколебавшись, последовал его примеру. Вино теплой волной пробежало по телу, унимая сухость во рту и легкую боль в виске. Голова слегка потяжелела, а руки и ноги стали мягкими. Неудержимо захотелось снова прилечь. Однако Аким отдыхать не собирался.

    – Идем смотреть Рим! – объявил, отодвигая чашу. – Всю жизнь мечтал! А ты?

    – Куда же мы пойдем без денег? – сделал я робкую попытку если не отговорить его, то хотя бы отсрочить неприятное. – Отца нет, взять не у кого.

    – Да? – Аким задумался только на мгновение. – Ахилл! – позвал громко.

    В триклиний вошел раб – тот самый, что вчера выслушивал распоряжения Акима.

    – Мой господин?

    – Я тебе не господин, говорил ведь! Сможешь одолжить нам денег? До вечера?

    – Сколько?

    – Десять денариев.

    Ахилл достал кошелек и невозмутимо отсчитал серебряные монеты.

    – Можешь не отдавать! – улыбнулся он Акиму. – Юний платит. Хотите что-то купить?

    – Пойдем бродить по Риму. Без денег нельзя.

    Ахилл склонил голову, одобряя.

    – Хорошо знаешь город, Аким? – раб слегка запнулся, но все же назвал гостя по имени.

    – Совсем не знаю!

    – А центурион?

    Я развел руками.

    – Дам вам Афинодора в спутники. Он покажет все, что захотите, и домой проводит. Рим очень велик, заблудитесь.

    – Чтоб мы без тебя делали! – улыбнулся Аким. – Благодарю, Ахилл!

    Раб молча поклонился и вышел.

    – Какой он… – я не нашелся.

    – Толковый? Не то слово. Золото, а не человек. Мы с ним вчера до ночи проговорили…

    Очевидно, мое лицо отразило недоумение, Аким улыбнулся.

    – После того, как вы с отцом ушли, я пригласил за стол всех. Не пропадать же добру – столько наготовили! Это вам, сенаторам, нельзя с рабами за одним столом, а я сам вчерашний пленник. Хорошие они люди! Римский гражданин, которого твой отец защищал от меня, недостоин Ахиллу ноги мыть! Работорговец, падаль…

    Слова гостя не понравились мне, но я промолчал. Не хотелось ссориться. К тому же рядом с Акимом я чувствовал себя как новобранец-легионер перед центурионом-ветераном. Робел. Аким ребром ладони разделил лежавшие перед ним монеты и подвинул мне пять денариев.

    – Возвращаю долг!

    Я с радостью забрал серебро. Неприятна была сама мысль бродить по Риму с пустым кошельком, а попросить у Ахилла денег по примеру Акима я не решился.