Пока набиралась деревянная лохань для купания, я скинула ночную рубашку и распустила на ночь собранную косу. Светлые волосы волной рассыпались по спине. Я снова вспомнила, как добилась такого цвета волос. Как только у нас, ведьмочек, смелости хватало так друг другу пакостить. Ни я, ни Малика, ни Амелия не знали границ дозволенного, играли грязно и масштабно. А ведь я сейчас и вспомнить не могла, что мы поделить не смогли.

Как тогда было весело.

А теперь все изменилось. Амелия вышла замуж за нашего профессора и стала намного спокойнее. Ведьмочка полностью погрузилась в изучение некромантских зелий. Малика выскочила замуж за Жеана, и теперь все ее мысли посвящены сети аптек и любимому мужчине. А я осталась одна. И с каждым днем это одиночество чувствовалось острее.

И даже напакостить некому – нет выхода ведьминской силе.

Порою, даже сидя в одной комнате с друзьями, я чувствовала, как между нами растет стена отчуждения. У них впереди прекрасное будущее, а у меня сплошная тьма. Рано или поздно мой дар возьмет верх, и двери этого дома закроются передо мной. Жеан никогда не позволит, чтобы его жена находилась рядом с инициированной темной.

Сев в лохань и собрав волосы выше, чтобы не замочить, я погрузилась в воду по самый нос и закрыла глаза. Настроение сутра было премерзким. Чувствуя, что засыпаю, встрепенулась. Еще не хватало тут утонуть на радость всем. Поднявшись, я наспех вымылась и осторожно, чтобы не споткнуться, вылезла из лохани.

Вздохнув, надела на влажное тело нижнюю рубашку, а поверх нее яркое оранжевое шерстяное платье. Пусть моё будущее покрыто мраком, но пока у меня есть настоящее, и жить нужно сейчас, ловя каждый момент. Осторожно запустив руку в карман платья, вынула приворотное зелье, которое припрятала там с вечера. Вот он ключик к счастью. Главное – самой не струсить и не сплоховать. Натянув теплые легинсы. я выпорхнула яркой бабочкой из ванной комнаты.

Этьер обнаружился, сидящим на кровати. В руках он крутил флакончик моих духов. Я годами отдавала предпочтение одному и тому же аромату. Это были духи моей мамы. Не знаю почему, но я раз за разом покупала только этот аромат и наслаждалась родным, знакомым с детства, запахом.

– Рояна, – мужчина поднял на меня глаза, – я хочу тебя попросить, не превращать эту поездку в балаган. Малика так переживает по поводу бабушки. Если ты начнешь разводить свою бурную деятельность по поиску потенциального кандидата в мужья, то это только усилит ее переживания. Тебе это не нужно, просто поверь. Мы едем не решать твои проблемы…

– Пошел вон! – тихо прошептала я. – Убирайся, черствый чурбан. Я могу и вовсе никуда не ехать, если моё общество стало в тягость!

Поднявшись, маг прикусил губу и как то резко сделал шаг навстречу мне.

– Да пойми ты уже, наконец… – начал было он.

– Этьер, что здесь происходит? – вопрос Малики оказался неожиданным и для меня, и для него.

– Ничего, – зло рыкнула я.

– Но ты кричишь, – допытывалась она. За ее спиной показался Жеан.

От злости у меня все внутри кипело, но я старательно держала себя в руках. Я не знала, что ответить подруге. Какая то холодная горечь разлилась на сердце.

Молчание затягивалось.

– Я не знаю, что ты тут наговорил Рояне, но извинись, Этьер, – Жеан сурово глянул на младшего брата.

– Я не хотел обидеть, я просто неправильно выразил свою мысль, – маг зло поджал губы. – Я объясниться хотел, понимаешь. Ну, что опять неправильно я сделал?!

– Ты все делаешь неправильно, – рыкнул ведун. В ответ Этьер лишь сжал кулаки.

Это взбесило меня еще больше. Он еще и злиться смеет. Сухарь бесчувственный.

– Вы предельно ясно озвучили свою мысль, господин соф Лумье. Но не могу вам обещать того, что вы попросили.