Осуги молчала.

— Твоя ненависть обратилась и на Оцу, ты и ее преследовала. Я полагал, что, вернувшись в Миямото, ты угомонишься, но ты не оставила своих коварных планов и заманила Оцу с помощью Мамбэя.

Осуги слушала молча.

— Неужели ты не устала от ненависти? Я с удовольствием разрубил бы тебя надвое, но, к счастью для тебя, я уже не сын разжалованного самурая. Мой отец, Аоки Тандзаэмон, вернулся в Химэдзи и восстановлен на службе в доме Икэды. Я не хочу навлекать на его голову бесчестие, поэтому не убью тебя.

Осуги решила, что пришло время скрыться, и резво побежала в ту сторону, куда увели Оцу. Дзётаро настиг ее одним прыжком и схватил за шею.

— Ты что! — оглушительно закричала старуха и ткнула Дзётаро мечом.

Дзётаро с силой швырнул ее оземь.

— Да, кое-чему ты научился, — простонала Осуги.

Она не могла смириться с мыслью, что Дзётаро давно не ребенок. Дзётаро, придавив ногой спину старухи, заломил ей руки и оттащил к храму. Он пнул Осуги ногой, не зная, что с ней делать. Надо было спасать Оцу.

Дзётаро случайно узнал, что Оцу живет в Сикаме, хотя был уверен, что их вновь сводит судьба. После восстановления отца на службе Дзётаро тоже получил место. Выполняя одно поручение, он, проезжая через Сикаму, заметил во дворе красильщика женщину, очень похожую на Оцу. Два дня назад он вернулся к этому дому, чтобы проверить свое предположение. Тогда он понял, какая опасность грозит Оцу. Сейчас ему предстояло решить участь Осуги и спасти Оцу.

— Я знаю подходящее местечко для тебя, — проговорил Дзётаро и поволок отчаянно упиравшуюся старуху. За храмом в горе было углубление вроде маленькой пещеры, которое осталось со времен строительства храма. В него можно было проникнуть только ползком.

Дзётаро затолкал Осуги в пещеру.

Оцу вели на веревке, как преступницу. Горы, поля, ручьи, перевал Микадзуки — все тонуло в кромешной тьме, лишь вдалеке светился один-единственный огонек. У реки Саё один из сопровождавших Оцу произнес:

— Что со старухой? Она сказала, что догонит нас.

— Да, пора бы ей подойти.

— Подождем здесь или в чайной в Саё. Там уже все спят, но мы их разбудим.

— Лучше в чайную, выпьем по чашечке сакэ.

Мужчины стали искать брод. В это время до них донесся крик.

— Старуха?

— Нет, мужской голос.

— Какое нам дело!

Они подтолкнули Оцу в реку и пошли следом. Вода была ледяной, как клинок меча. Не успели они выйти на берег, как услышали топот ног бегущего человека, который с разгону бросился в реку.

— Оцу! — крикнул Дзётаро, выскакивая из воды и обдав брызгами мужчин, которые загородили собой Оцу. — Стоять! — приказал Дзётаро.

— Кто ты?

— Безразлично. Освободите женщину!

— Ты что, спятил? Не знаешь, что можешь лишиться жизни, коли в чужие дела будешь нос совать?

— Осуги велела, чтобы вы передали Оцу мне.

— Врешь, — рассмеялись парни.

— Читайте! — Дзётаро протянул листок бумаги, где что-то было написано рукой Осуги.

Записка оказалась короткой:

«Дело провалилось. Передайте Оцу Дзётаро, а сами возвращайтесь ко мне».

— Читать умеете? — грозно спросил Дзётаро.

— Заткнись! Ты, что ли, Дзётаро?

— Да, Аоки Дзётаро.

Дрожавшая от страха и холода Оцу, вскрикнув, попыталась побежать.

— Потуже свяжите ее, веревки ослабли! — рявкнул один из подручных Осуги.