А вон там, кажется, Верхний Египет, Нил, чьи рукава в верховье образуют огромное озеро пресной воды? Да, это предположение подтвердил Тай Ляое.

Красное море, напротив, исчезло вместе с Аденским заливом, равно как и Индийский океан, в котором образовались новые земли, спаяв Сомали, Лаккадивские и Мальдивские острова, затем протянувшись к Цейлону и южной точке Индостана и заполнив собою все пространство между Оманским заливом и экватором, выше которого раскинулось обширное Средиземноморье.

Сушей стали Бенгальский и Сиамский заливы, между которыми в свое время, словно черный хребет затонувшего материка, громоздился полуостров Малакка.

Суматра, Борнео, Ява, Филиппины, остров Сулавеси ныне являли собой землю, связующую Сиам с Вьетнамом и Кореей. Существовала лишь Южная Азия, спаянная с Центральной Африкой, — необъятный континент простирался до Дальнего Востока, где раньше был Тихий океан, где была Океания.

И повсюду господин Синтез видел поразительно разветвленную систему рек и водоемов — все земли, как старые, так и новообразованные, были превосходно орошены и обеспечены водой.

Везде царила буйная растительность, все та же смесь тропических растений и флоры зоны более умеренного климата, кругом встречались густонаселенные тихие города, типовые строения, рабы, привязанные к земле.

— Ну вот, — с горькими нотками в голосе произнес ученый, — так оно и случилось… Ничего не осталось от старого мира… Совершенно ничего… Даже дикие животные, даже птицы почти полностью исчезли.

— Но полезные виды давным-давно одомашнены, — возразил Тай Ляое. — Разве я позабыл об этом упомянуть? У мао-чинов — стада животных мясных пород, есть у них вьючный и тягловый скот. Разводят они и птицу как для питания, так и ради собственного удовольствия. К сожалению, нам не удалось избавиться от насекомых и некоторых видов рептилий, которыми, можно сказать, кое-какие местности прямо-таки кишат. Как бы там ни было, можно утверждать, что почти вся имеющаяся в нашем распоряжении суша используется целесообразно.

— И между жителями разных областей и даже разных полушарий всегда царят мир и согласие? Никто не хочет поработить другого, не претендует на главенство, завоеванное в борьбе?

— Этого нет, ибо существует лишь одна страна, не разделенная границами на отдельные государства. Есть одна держава — Земля, населенная одной-единственной расой.

— Несмотря на все, что вы мне предварительно рассказывали, я все еще не могу свыкнуться с мыслью о такой абсолютной унификации живших прежде многочисленных разноплеменных народов, поверить в то, что теперь у них одинаковая жизнь, одни и те же цели и устремления. Вам, счастливчикам, и в голову не приходит опасаться гражданских войн и распрей.

— К чему убивать людей? Разве они и без того не смертны? — спросил Тай Ляое с той наивностью, от которой так бы и взвился с негодованием любой из захватчиков прошлых времен. — Мы нисколько не стремимся укоротить жизнь себе подобных, напротив, изо всех сил пытаемся ее продлить.

— Но не всегда же было так. Человечество было скорее злым, нежели добрым. Значит, ему пришлось вследствие своих распрей получить ужасные в своей жестокости уроки. Либо понадобился железный режим, сумевший внушить людям подобное уважение к чужой жизни.

— О, наше братское содружество, которое теперь ничто не может омрачить, тоже складывалось не без борьбы. И установилось оно всего-навсего несколько тысяч лет назад. Тысяч эдак пять, точно не припомню. Почти однородное в расовом смысле человечество было еще разделено на разные части, именуемые государствами и произвольно отделенные друг от друга какими-либо ограничителями или преградами — горами, морями, реками. Эти государства возглавляли правители, чье неразумие иногда порождало в них абсурдное желание расширить свои владения за счет соседей.