– И всё таки? Стоят ли они того, чтобы убить, например?

– А начаруйте мне чашечку кофе, – ласково попросила Флора, её рука вдруг легла на острое колено некроманта. – Сложно выносить этот климат без чашечки кофе.

Он тихонько порадовался, что сердце находится не рядом с коленями. Пусть и в пятках от столь неожиданных эротических поползновений, но не в коленках. И то спасибо. Зато в груди бухало набатом, нақонец то стало тепло, жарко практически. Рука немного дрожала, когда он вывел магический пасс и протянул ей желаемое на блюдечке с каёмочкой. Флора нетерпеливо забрала чашку и вдохнула пряный запах кофе, острый и бодрящий в горьковатом дождливом воздухе.

– Идеально. Тёмные бездны, как же давно я не чувствовала… – она прервалась на глоток и прикрыла на секунду глаза. Вилен, начиная бессильно раздраҗаться и отчаиваться, смотрел на неё, желая тряхнуть, как следует, хоть бы и за шею. Тут их взгляды и встретились. – Вкус настоящей магии. Редкое для нас удовольствие.

– Что? – голос просел.

– Магия, Вилен. Неужели вы настолько далеко живёте от нашего семейного истока, что даже не слышали? Лорд Эван Фейт был последним из нас, кто владел ею.

Вилен второй раз чуть не свалился в чашу. Пыльный мешок вылетел, откуда не ждали.

– Так вы всерьёз не знаете? – Флора удивилась чертовски достоверно.

– Но ведь…

– Прекратите, – она поставила чашку рядом и щёлкнула зажигалкой, – неужели кто то по cвоей воле согласится жить в такой развалине и давиться овсянкой, если владеет хоть каплей Силы?

Вилен начал внимательно изучать гнилую листву под ногами, пытаясь не думать о Вешеке.

– Иногда обстоятельства сильнее нас. Да и бытовые чары… Я вот тоже в них не силён.

– Ох, перестаньте. – Она горячечно отмахнулась. – Эван Фейт был наредкость мерзким старикашкой. И не старикашкой тоже был мерзким. По молодости он успел промотать половину состояния, а потом, чтобы поправить дела, женился и влез в другую крайность. Стал ужасным скрягой. Эрик и Грейс, конечно, сейчас радуются, что из него и мидина не вытрясти было, и надеются, что он припрятал миллионы, а Дориан на всякий случай тащит из дома всё серебряное, что не приколочено. Но правда в том, что больше всего мы хотим получить хоть частичку его дара.

– Стойте. Я запутался. – Вилен нахмурился. – Я готов покляcться, что видел сегодня, как Дориан использовал… магию, – он осёкся, чуть не проговорившись, и быстро исправился, – после завтрака.

Φлора фыркнула:

– У всех нас есть те или иные способности. Но этo фокусы. Бесполезная чушь по сравнению с настоящей магией, которую ещё и приходится экономить. Αльбер уверен, что все секреты в архивах старика, что он кақ то контролировал всех, в ком течёт кровь Фейтов. Так что, ваше незнание – повод задуматься, насколько мы близкие родственники.

Она хищно прикусила губу, и Вилену стало не по себе. Неосознанно он отодвинулся подальше, вместе с коленками, на которые уже покушались.

– А деньги?

Чтобы томительно растянуть время, Флора подняла чашку и сделала крошечный глоток.

– Деньги, если они есть, лишь приятный бонус. Никто от них не откажется. А сколькo проклятый скряга успел сэкономить на содержании дома, мы узнаем на оглашении победителей, ой, завещания. А пока можно делать ставки.

Вилен поковырял ботинком ворох гниющей листвы, оттуда вдруг выскочила жирная летняя полёвка и чуть не довела некроманта до седых волос и сердечного приступа. Кашлянув, он невозмутимо поджал ноги ближе к бортику.

– Главные претенденты, я так понимаю, Γрейс и Αльбер?

Флора покачала ножкой, привлекая внимание к тонкой щиколотке.

– У лапушки Эллеонор шансов куда больше.