|
У меня родится сын или дочь. Я тебя ни к чему не принуждаю. И алиментов с тебя не потребую, и отцом тебя не запишу - я знаю, ты этого не хочешь. Ничего себе новости! Даже не так поразило само это известие, как ее спокойный, властный голос. - Почему, собственно говоря?.. - начал Шарок. Но она перебила его: - Не возражай! То, о чем мы говорим, не повод для словоблудия. Она не повысила голос, но в нем опять слышалась их, будягинская, категоричность. - Этот брак не нужен нам обоим, зачем же притворяться? Шарок встал, подошел к окну, раздвинул шторы, долго стоял так. Правильно все. Он ей не нужен, и она ему не нужна. Войти в чужую семью, вечно жить с внутренним напряжением, обдумывать каждую фразу, это исключено. Но его поразило, когда Лена повторила почти слово в слово то, о чем он думал, стоя у окна. Видимо, он все-таки недооценивал ее. - Мы чужие люди, Юра, у нас разные взгляды, разные ценности, мы с трудом понимаем друг друга. Я вижу, как ты приспосабливаешься ко мне, говоришь не то, что думаешь. Это обременительно. - Что ты имеешь в виду? - Я имею в виду твой рассказ о Саше, будто благодаря твоим стараниям ему дали всего три года ссылки, а не лагерь и будто тебе чем-то грозил его арест. Чепуха! Просто мне всегда хотелось хорошо о тебе думать и я убеждала себя, что все так и есть. Шарок молчал. - И с Викой. Уж очень нечистоплотно было все мешать в одну кучу. Он сел рядом с Леной на постели, взял ее за руку, улыбнулся. - Зачем же ты тогда пришла ко мне в больницу? - Очень одиноко лежать в больнице, когда никто к тебе не приходит. - Значит, пожалела. А я-то надеялся, ты меня любишь. - Я? - она задумалась. - Не знаю. Вряд ли... Но я хочу, чтобы мы расстались по-дружески, именно в такой светлый, майский, праздничный день, чтобы именно таким он нам запомнился. Заговорив о больнице, он дал ей повод показать свое интеллигентское превосходство: он не пришел к ней в больницу, хотя она умирала тогда, умирала по его вине, а она пришла к нему, оказалась лучше, выше его. И сейчас, беременная, она опять все берет на себя, освобождает его от забот, от ответственности, от алиментов. Небось все обговорили уже, в семейке-то, небось сам Иван Григорьевич сказал: "Обойдемся без твоего подлеца, рожай!" Опять показывают, что они аристократы, а он плебей. - Мы очень хорошо провели эти дни, - сказал Юра, - не будем портить их выяснением отношений. Я понимаю: ты маленько накачала себя, не будем продолжать разговор. Уедем, ты подуспокоишься, и мы вернемся к нему. Она покачала головой. - Мы никогда не вернемся к этому разговору. Мы больше никогда с тобой не встретимся, Юра, все кончено. Она взяла со столика часы, встала, начала одеваться. - Сегодня будут два автобуса: в семь и в восемь. Я записала нас на семь. Для тех, кто уезжает в семь, ужин будет на полчаса раньше. Так что, Юрочка, поторопись! 4 Варя поступила в строительный институт. |
