Поначалу сын мелкого дворянина, потерявший всю родню в пожаре — чем-то глава семьи не угодил Придворному магу — сторонился остальных. Его старший возраст, холодность и благородные замашки не располагали к сближению. Он смотрел на соучеников, как на крысят, делая исключение разве что для Свистка — но тот не принял предложенного союза. Постепенно Угорь научился не выделяться манерами и речью, и его происхождение выдавали только узкие кисти, правильные черты и пристрастие к новомодной шерской игрушке — шпаге.

Келм догадывался, что Угрю не по нутру признавать лидерство Свистка. На тренировках юный шер не уступал сыну Мастера, а иногда и превосходил. Но, хоть Наставник ко всем ученикам был одинаково строг и холоден, все понимали, что если Свисток пройдет испытания, то станет следующим главой Гильдии.

До сих пор Келма это не волновало. Он не был настолько честолюбив, чтобы мечтать о черной повязке Мастера. Свисток, Угорь… да хоть орочий шаман. Келму ни к чему ответственность за стаю воров и убийц. Свободная жизнь Посвященного — большего ему не надо. Но сегодня он усомнился: может, Мастер не прав, заведя семью и нарушив Закон? Пусть мать Свистка и называется Мастеру не женой, а экономкой, и формально Свисток ничем не отличается от прочих учеников: все семеро носят фамилию Мастера. Но не зря же Гильдия старше Империи — и не зря тысячу лет назад написан Закон Тени.

Неспешная прогулка завершилась около ипподрома, в «Хромой Кобыле».

Буркало, хозяин заведения, промышлявший подпольными ставками и скупкой краденого, расплылся в подобострастной ухмылке.

— Чего изволят господа? — осведомился он вполголоса, едва они подошли к стойке.

Келм скептически оглядел липкие, засиженные мухами кружки, сальный фартук и хитрую рябую рожу: пройдоха знал все и обо всем, но, раз еще был жив, значит, Мастер не имел ничего против.

Угорь кивнул трактирщику за спину. Тот понимающе подмигнул и проводил гостей мимо воняющей горелым жиром кухни в заднюю комнату. Маленькая, полутемная и душная, она отличалась от общего зала почти приличным видом: застеленные коврами низкие ирсидские диванчики, чистый, шлифованного дерева столик, на нем широкие блюда с фруктами и булочками. Через минуту-другую Буркало принес и гоблинову травку, и вина для Угря.

Келм с опаской сделал первую затяжку из длинной трубки. Вспомнились докеры с мутными глазами и трясущимися слюнявыми губами, неверными руками отсчитывающие медяки за крохотные пучочки сизой травы. Зажмурившись на миг, Келм прогнал мерзкую картину. Чтобы дойти до такого состояния, надо курить гоблинову травку годами. А он не такой дурак! Всего пару затяжек, чтобы прошла боль.

И правда, уже после первой он почувствовал себя много лучше. А после второй — почти нормально. Собирался было затянуться в третий раз, но, взглянув на Угря, передумал и отложил трубку. Тот едва заметно кивнул и отставил кружку с вином — почти полную.

— Рассказывай, — велел младшему.

Подумав секунду, Келм согласно склонил голову. Все равно придется рассказать Мастеру — очень, очень подробно — в присутствии учеников. Прикрыв глаза, он вернулся мысленно на рынок. За минуту до того, как Лягушонок порвал ловчую нить и исчез.

Угорь слушал, не перебивая. Только когда он закончил, велел вернуться еще раньше, и припомнить все подробности, вплоть до цвета шляпки истеричной дамы с собачкой.