|
Этакая сладкая морковка перед ослиным носом. Выводы: Дом не выпустит его до тех пор, пока не сочтет, что Уокен созрел. Пока не добьется своего. В точности, как обычный террорист. А с террористами не договариваются. С террористами борются. Иногда – их же собственным оружием. Вопрос: что для Дома дороже его собственной безопасности? Вернее – кто? И сможет ли Дом противостоять двойной угрозе – себе и Хозяйке? Итог: хватит наблюдать, анализировать и выжидать. Пора действовать. – Очень много дерева, – сказал Стивен. – Что? – Гасси обернулась. Он вел рукой по стене. Сказал со значением: – Слишком много дерева. Не боишься пожара? – Тьфу-тьфу-тьфу! У меня есть огнетушитель. И песок, вон, рядом с камином, видишь? Стивен поднял голову, разглядывая дубовые балки. – А ты… дом, не боишься пожара? Уокен был сегодня каким-то странным… не то чтобы она знала, конечно, каким он бывает обычно. И все время наблюдал за ней – с таким напряженным прищуром… Обдумывал что-то. Ну, она не собирается играть роль его психотерапевта. Уокен наклонился, разгребая дрова в камине. – Тебе холодно? – спросила Гасси, наблюдая за ним одним глазом. – Не так уж, – сухая сосна занялась весело и жарко. Он посидел перед камином на корточках, сунул руку в огонь и достал полено. Гасси не успела ни испугаться, ни даже удивиться, когда увидела, как он идет к ней через комнату с горящим поленом в руке. – Что ты делаешь?.. Сильная рука схватила ее за горло – прочно. Жестко. – А теперь – выпусти меня! Я хочу уйти, – повторил Уокен мрачно. Он держал женщину за горло – Гасси цеплялась за его пальцы, тяжело и часто дыша. Поленце в отставленной руке продолжало гореть. Взгляд его бегал по стенам, по потолку – он не знал, откуда ждать удара. В том, что удар воспоследствует, он нисколько не сомневался. – Дай мне уйти! – крикнул, задирая голову. – Я хочу выйти отсюда. Понимаешь? – За неимением лучшего он встряхнул Гасси так, что у той клацнули зубы. Обернулся на шорох. Люди стояли на балюстраде, осторожно спускались по лестнице: много, очень, очень много людей, большинство он и в глаза не видел. Наверное, Дом позвал их на помощь. Взгляд выхватил бледное лицо Ники. Сейчас заплачет… – Не двигайтесь! – сказал он, и жильцы остановились – безмолвные и осторожные. – Я просто хочу уйти, – повторил Стив. – Пожалуйста, – сказала Гасси. Он подумал, что сделал ей больно, чуть ослабил хватку на горле, но зато плотнее прижал к себе. – Пожалуйста, – вновь пробормотала она, и Стив наклонился, чтобы расслышать. – Ну пожалуйста, не делайте друг другу больно! Ей впору о себе подумать, а она все о Доме… Не только о Доме. Еще и о нем. Она просит и за него – у Дома. Гасси вскинула голову, едва не боднув его затылком. Сказала, глядя перед собой сухими яростными глазами: – Отпусти его. Ты же видишь, это бесполезно. Ты сделал, что мог, а теперь отпусти его. Он не наш. Не твой и не мой. И никогда не станет нашим. Резкий голос царапал слух. |
