|
– Потеряем. Тут дрянь какая-то. Не лесная, точно. Не нежить. Похожие на ту… на ту, что в болоте. Игореш, не было такого в курсе, ни в базовом, ни в каком. Немного на оборонку похоже. Но для оборонки слишком человечное. Словно звал кто-то. – Ты чужим голосом говорила, – прошептал Игорь. – Что говорила? – пытаясь подняться, прохрипела Рыжая. – Приведи нам ее. И мы всех отпустим. Машка села, погасила пальцами оставшиеся свечи. – Кого? Кого, не сказала? – Тебя, товарищ маг, – вместо Игоря ответил Морозов: выступив из сгустившегося сумрака, кто-то из бойцов зажег фонарь, направив луч на командира. Лейтенант шел медленно, немного пошатываясь. Под глазами залегли густые тени, не лицо человеческое сейчас, а голый череп. Тьма, однако, больше не сгущалась и не наступала. Маша поднялась, растирая горло, слепые бельма на глазах исчезли. – Отбились вроде… – Знаешь что, товарищ лейтенант, – напустился было на Морозова Игорь. Приспичило, понимаешь, по болоту бегать, небось штаны от страха намочил, вояка хренов. А он, Игорь, из-за этого чуть Машку не угробил. – Погоди-ка, – Маша неловко, слегка сгибаясь и морщась от боли, шагнула к Морозову. Провела рукой перед лицом – тот не отреагировал, тупо глядя прямо перед собой, – оттянула веко, заглянула в зрачок. – Не видишь, что ли? Пятнадцать по Риману, – она нахмурилась, – но зато прямое воздействие. Вытянешь? Мне после Курчатки и всего остального руки сейчас не поднять. – Ого, – удивляться времени не оставалось, Игорь уже укладывал Морозова наземь. Остальные бойцы, придя в себя, глядели на них с изумлением. – Достали гады нашего лейтенанта, – ощущая на себе их взгляды, Игорь сказал то же, что приходилось произносить множество раз на фронте. – Но ничего, вытянем, – последние слова должны были звучать без тени сомнения. – А почему места оставили? За секторами кто наблюдать будет? А если мшаник?.. Людей следовало занять. Хотя – если здесь пятнадцать по Риману можно в контакте получить, мшаник наверняка десятой дорогой это место обходит. Маг положил руки на грудь лейтенанта. Тот продолжал шевелить губами, но Игорь вдруг с ужасом понял, что Морозов не дышит. Неужели не вытянуть? Жест. Слово. Символ. Сплетенные в магичесий узел пальцы ударили в грудь бездыханного лейтенанта, Игорь торопился нащупать опутавшую Морозова удавку, нащупать и перерезать. Неведомая начисть показала свою силу – вытянуть пятнадцать на прямом воздействии могли немногие из чародеев. Удар, еще удар – Игорь чувствовал, как горло сдавливают незримой петлей, страх запульсировал в затылке алым. Через силу, заставляя себя дышать, втянул носом воздух, поднял над собой руки и, выкрикнув формулу, ударил вновь. Губы Морозова замерли. Вот она, петля, вот нить, тянущаяся к заклинателю, – разорвать! Игорь прошептал новую формулу – но удавка не поддалась. Что ж за нечисть такое наложить может?! – Маш! Рыжая, все еще держась за бок, словно после долгого бега, пришла на помощь, как и полагается другу. По-особенному сплетя пальцы, так, что они казались резиновыми, накрыла ладонью рот лейтенанту. Морозов рванулся у них в руках, словно тряпичная кукла, которую дергает за ниточку кукловод. И обмяк. Тяжело дыша, Игорь с Машкой взглянули друг на друга. |
