|
— О пароходе «Шотландия», на котором мы находимся. Прекрасное судно. Мне расхвалили его за внешние качества и за высокие моральные, достоинства его командира, славного капитана Бертона! Вы не родственник великого африканского путешественника Бертона? Отважный человек! Если он ваш родственник, примите мои горячие поздравления! — Сэр, я не только не родственник путешественника Бертона, но я даже и не капитан Бертон, — ответил Джон Манглс. — А-а... — протянул незнакомец. — Значит, я говорю с помощником капитана Бертона, мистером Берднессом? — Мистер Берднесс? — переспросил Джон Манглс, начиная уже подозревать истину, но не понимая, кто перед ним: сумасшедший или чудак. Только что молодой капитан хотел окончательно выяснить это, как на палубе появились лорд Гленарван, его жена и мисс Грант. Увидев их, незнакомец воскликнул: — А, пассажиры! Пассажиры! Чудесно! Надеюсь, мистер Берднесс, вы представите меня... И, не ожидая ответа Джона Манглса, поспешил к ним навстречу. — Миссис... — сказал он мисс Грант. — Мисс... — сказал он Элен. — Сэр... — прибавил он, обращаясь к лорду Гленарвану. — Лорд Гленарван, — пояснил Джон Манглс. — Сэр, — продолжал незнакомец, — я прошу извинить меня за то, что представляюсь вам сам, но в море приходится несколько уклоняться от светского этикета. Надеюсь, мы быстро познакомимся и в обществе дам путешествие на пароходе «Шотландия» покажется нам столь же коротким, сколь и приятным. Ни леди Элен, ни мисс Грант не нашлись, что ответить. Они не могли понять, каким образом этот посторонний человек мог очутиться на палубе «Дункана». — Сэр, — обратился к нему Гленарван, — с кем имею честь говорить? — Жак-Элиасен-Франсуа-Мари Паганель, секретарь Парижского географического общества, член-корреспондент географических обществ Берлина, Бомбея, Дармштадта, Лейпцига, Лондона, Петербурга, Вены, Нью-Йорка, почетный член Королевского географического и этнографического института восточной Индии, короче говоря, я человек, который, проработав над географией двадцать лет в качестве кабинетного ученого, решил, наконец, заняться ею практически, и теперь направляюсь в Индию, чтобы объединить труды великих путешественников. 7. ОТКУДА ПРИБЫЛ И КУДА НАПРАВЛЯЛСЯ ЖАК ПАГАНЕЛЬ Очевидно, секретарь Географического общества был приятным человеком, так как все это было сказано чрезвычайно любезно. Впрочем, Гленарван прекрасно знал теперь, с кем имеет дело: ему хорошо было известно имя и заслуги уважаемого Жака Паганеля. Его труды по географии, его доклады о новейших открытиях, печатаемые в бюллетенях Общества, его переписка чуть ли не со всем миром — все это делало Паганеля одним из виднейших ученых Франции. Поэтому Гленарван сердечно протянул руку своему нежданному гостю. — Теперь, когда мы представились друг другу, — сказал он, — позвольте мне, господин Паганель, задать вам один вопрос? — Хоть двадцать, сэр, — ответил Жак Паганель, — беседа с вами всегда будет для меня удовольствием. — Вы прибыли на борт этого судна третьего дня вечером? — Да, сэр, третьего дня, в восемь часов вечера. Сойдя с поезда, я сел в кэб, из кэба направился прямо на «Шотландию», где я из Парижа заказал себе каюту номер шесть. Ночь была темная. Я никого не заметил на палубе. А так как я был очень утомлен после тридцати часов путешествия и знал, что лучшее средство от морской болезни немедленно по прибытии на судно улечься на койку и не вставать первые дни плавания, то я тотчас же лег и, смею вас уверить, самым добросовестным образом проспал тридцать шесть часов! Теперь слушатели Жака Паганеля поняли, каким образом он оказался на борту яхты. |
