|
14 октября в назначенный час все были готовы. Перед отплытием все собрались в кают-компании. «Дункан» снимался с якоря, и лопасти винта уже пенили прозрачные воды бухты Талькауано. Гленарван, Паганель, Мак-Наббс, Роберт Грант, Том Остин, Вильсон и Мюльреди, вооруженные карабинами и револьверами Кольта, готовились покинуть яхту. Проводники и мулы уже ждали их у конца бревенчатого мола. — Пора, — вымолвил наконец Гленарван. — Отправляйтесь, мой Друг, — стараясь сдержать волнение, ответила Элен. Гленарван прижал ее к груди. Роберт бросился на шею сестре. — А теперь, дорогие друзья, — воскликнул Паганель, — крепко пожмем на прощанье друг другу руки и сохраним тепло этого пожатия до встречи на берегах Атлантического океана! Паганель хотел, пожалуй, невозможного. Однако, прощаясь, некоторые обнимались столь горячо, что пожелание почтенного ученого могло и осуществиться. Все поднялись на палубу, и семь членов экспедиции покинули «Дункан». Вскоре они высадились у набережной. Маневрировавшая в это время яхта подошла к ним ближе чем на полкабельтова [кабельтов — морская мера длины для небольших расстояний, равная 185,2 метра] — Друзья, да поможет вам бог! — крикнула в последний раз Элен с юта. — И он поможет, — ответил Жак Паганель, — ибо, поверьте, мы и сами будем друг другу помогать. — Вперед! — скомандовал Джон Манглс механику. — В путь! — как бы перекликаясь с капитаном, крикнул Гленарван. И в ту секунду, когда всадники понеслись во весь дух по прибрежной дороге, на яхте заработал винт и она на всех парах поплыла в океан. 11. ПЕРЕХОД ЧЕРЕЗ ЧИЛИ Гленарван включил в состав экспедиции четырех проводников-туземцев: трех мужчин и одного мальчика. Погонщик мулов был англичанин, проживший в этой стране более двадцати лет. Он отдавал своих мулов внаем путешественникам и сам нанимался к ним проводником через многочисленные перевалы Кордильер. Перевалив горы, он передавал путешественников «бакеано» — аргентинскому проводнику, хорошо знавшему все дороги в пампе. Англичанин, несмотря на то что жил среди индейцев и мулатов много лет, не забыл родной язык и свободно объяснялся с путешественниками. Это облегчало положение Гленарвана, который легко мог отдавать всякого рода распоряжения, ибо испанского языка Жака Паганеля, несмотря на все его старания, пока никто не понимал. При погонщике мулов (»катапасе» на чилийском наречии) состояло два подручных туземца-пеона и двенадцатилетний мальчуган. Пеоны погоняли мулов, нагруженных багажом экспедиции, а мальчик вел «мадрину» — малорослую кобылицу, которая, увешанная бубенчиками и колокольчиками, шла впереди, увлекая за собой десять мулов. На семи ехали путешественники, а на восьмом — катапас. Остальные два мула были нагружены съестными припасами и несколькими кусками материи, предназначенной завоевать благосклонность касиков [касик — вождь туземного племени] пампы. Пеоны обычно шли пешком. Этот переход через Южную Америку, казалось, должен был совершиться в наилучших условиях как в смысле быстроты, так и в смысле безопасности. Перевалить через Андский хребет не так-то легко. Предпринять подобное путешествие можно только, имея в своем распоряжении выносливых мулов, из которых лучшие вывезены из Аргентины. У этих превосходных животных выработались свойства, какими их порода первоначально не обладала. Они неприхотливы к пище. Они пьют один раз в день, легко проходят сорок километров за восемь часов и покорно несут груз в четырнадцать арробов [арроб — местная мера веса, равная 11 килограммам]. |
