Джефри хотел было огрызнуться, но передумал и неохотно кивнул. На самом деле, вдруг поняла Равна, ему было стыдно. Джефри был упрям не меньше сестры и сейчас злился в бесцельной досаде. Их родителей можно было бы в прискорбном хаосе Верхней Лаборатории даже назвать героями. Они чудо совершили, чтобы доставить сюда детей.

Когда Джефри заговорил, голос его звучал мирно:

– Ну да. Но как Овин сказал, худшие заявления идут просто из третьих рук… а дураки вроде Ганнона Йоркенруда их повторяют.

Джоанна покачала головой:

– Ты все еще водишься с этим неудачником?

– Поаккуратней. Ганнон был моим другом еще в Лаборатории, ясно? Я с ним мог говорить о таком, чего даже учителя не понимали. Может, теперь он и стал неудачником, но…

Злость на лице Джоанны сменилась откровенной тревогой.

– Это уже слишком, Джеф. Эта самая ГИК вдруг оказывается реальной угрозой.

Джефри пожал плечами:

– Не знаю, Джо. Последнее только что вроде бы как выскочило. Сперва два-три человека из экспедиции Мери, потом больше, когда я сюда вернулся. Но даже если есть какой-то заговор, давить на Ганнона или ему подобных – это значит выставлять членов Исполнительного Совета солдафонами, подавляющими любую мысль, и Ганнон сможет обвинить Совет в том, в чем сам грешен. С него станется.

Равна кивнула.

– А что ты думаешь, Джефри, вот по какому поводу: допустим, у этого недовольства есть законные основания – о которых, кстати, я собираюсь говорить. Но не может ли быть, что это все – действия клики старших Детей, задумавших какое-то безобразие и ради собственных целей раздувающих существующие проблемы? Вот ты как раз и мог бы выяснить, что тут что. Все знают, что ты… гм…

Джефри глянул на Джоанну и улыбнулся – улыбка у него всегда была хорошей.

– Да говори прямо, – сказал он. – Все знают, что я был жутким геморроем и иногда еще бываю время от времени. Проявление подростково-беженского страха, сами понимаете.

– Как бы там ни было, – сказала Равна, – а ты очень располагаешь к доверию. Если ты отнесешься к этой злобной чуши сочувственно, а заговор отрицателей существует на самом деле, я не сомневаюсь, что они на тебя выйдут непосредственно. Это та роль, которая… которую ты…

– Хочешь сказать, что я могу вынюхать, кто из моих друзей за этим стоит, и сдать их с потрохами? – Яда в голосе Джефри не было, но вид у него был не слишком довольный. К счастью, Джоанна промолчала, все сестринские нотации оставив при себе. В конце концов Джефри покачал головой: – Да. Я это сделаю. Все равно не думаю, что существует какой-то реальный заговор, но если он есть, я его найду.

Равна только сейчас заметила, что задержала дыхание.

– Спасибо, Джефри.

Если такие, как Джефри Олсндот, на ее стороне, то с ситуацией вполне можно справиться.

Джоанна улыбалась – видно было, что она тоже испытывает облегчение. Она что-то попыталась сказать брату, а потом мудро промолчала. Вместо этого она огляделась вокруг стола.

– Амди, ты же все слышал? Есть проблемы?

Молчание, и ни одна голова не показалась. С Амди бывало так, что его отвлекала какая-нибудь математическая задача, вечно торчащая у него в головах, и он уходил в свои мысли так, что ни Архимеду, ни Накамору не снилось.