– Я мог бы сказать, что по праву главы ее клана, - вздохнул Имхотеп. - Но это ведь не станет для вас весомым аргументом?

– Боюсь, что нет.

– Я нисколько не умаляю ваших заслуг. Они огромны, и именно благодаря им девушка жива и здорова. Но поймете, есть вещи, которые может дать только клан.

– Что же вы так беспокоитесь о Полине? - нахмурилась Алекса.

– Тут есть еще одна причина - личная, - нехотя ответил Имхотеп. - Я не люблю о ней распространятся, но вы имеете право знать.

– Что именно?

– Возможно, вы слышали, но все же. Давно, даже по нашим меркам давно - Тутанхамона тогда даже не родился, у меня была дочь. Мое единственное дитя. Конечно, для меня самая лучшая. Рожденный вампир, и с такими яркими задатками! Тогда я больше всего боялся, что она изберет путь человеческой жизни.

Но нет, когда пришел срок, ей исполнилось двадцать два, она по собственному желанию прошла обряд инициации. В ту ночь не было вампира счастливее меня.

Все задатки моей дочери почти сразу дали о себе знать. Теперь у меня появилось не только любимое дитя, но и наследница. Та, которой со временем можно будет, не сомневаясь, передать клан. У нее хватит сил его сдержать. И нет более крепкой преемственности, чем наследственная.

Силы моей дочери развивались весьма стремительно. Уже через двести лет она стала Мастером Иллюзий, а живой огонь бурлил в ней, как ни в ком.

Но именно из-за этой силы я и потерял дочь, когда ей едва минула тысяча лет. Это было невыносимо! Да и сейчас… - Имхотеп замолчал.

– Я от всей души сочувствую вам, - ответила Алекса.

– Но вы спросите, причем здесь Полина?

– Ну…

– Дело в том, что ваша воспитанница очень напомнила мне о дочери.

– Но… чем?

– Хм… они похожи внешне, но это не главное. У них схожи характеры и взгляды, а еще есть что-то неуловимо общее в ауре.

– То есть? - последнее уже никак не укладывалось в голове.

– Ну… как если бы моя дочь возродилась заново, как фантастически это бы не прозвучало. Словно я узнал ее душу.

– Хм… я слышала что-то подобное.

– Красивые легенды иногда оказываются правдой, хотя, возможно, и не такой красивой. Вампиры живут долго, некоторые очень долго, и наша память крепче. И в своем следующем возрождении мы можем узнать души тех, кто был нам особенно дорог.

– И вы хотите провернуть нечто подобное с Полиной?

– Нет. Я хочу, чтобы она просто была рядом. Мы бы могли… помочь друг другу.

Алекса нахмурилась и молчала некоторое время, но потом все же сказала:

– Возможно, я не вправе этого говорить, но ради Полины должна. Она живет здесь, среди нас, как член семьи. Мы любим ее такой, какая она есть. Без прикрас и притворств. Вы же… вы хотите забрать ее в чужую обстановку. Да, возможно, вы даже будете ее любить, но прежде всего будете видеть в Полине свою потерянную дочь. И это может вылиться в то, что девочка станет ее бледной тенью и перестанет быть собой. Ваша утрата велика, но, чтобы залечить ее, вы требуете слишком высокую цену. Да, с вами Полина приобрела бы бесценный опыт, но потеряла бы себя. Оно того не стоит.

– Значит, вы мне отказываете? - кажется, Имхотеп нахмурился, но сложно утверждать точно.

– Да, к сожалению, - кивнула Алекса.

– Вам не кажется, что это эгоизм, что вы просто не хотите отпускать ее от себя?

– Отнюдь.