Афина Паллада собирается припарковаться.

И наезжает на велосипедную дорожку.

Я уже рассказывал, какие сильные чувства возникают у горожан, когда туристы на автомобиле случайно заезжают на какую-нибудь пешеходную улицу. Упоминаю это, чтобы у вас не было сомнений в том, что мои симпатии на стороне велосипедистов и пешеходов. Мне хорошо видно, что «ягуар» подрезает какого-то велосипедиста, и это, само собой разумеется, не может не вызвать сочувствия к нему.

И тем не менее зачем же так сильно стучать по крыше машины? Это не какая-нибудь беззаботная божья коровка перебирает ножками, это пневматический молот, предвещающий Третью мировую войну.

Перед нами появляется лицо человека, он уже оскалил зубы и сделал вдох для боевого клича.

Они с Афиной Палладой смотрят друг на друга. Это тот самый юрист, с которым мы уже встречались десять минут назад.

Мне кажется, я его очень хорошо понимаю. Он проехал вдоль гавани Фрихаун. Да, путь был неблизкий — это не то что кататься по району Странбульвара. Но по пути у него было время прийти в себя после встречи с Афиной и снова погрузиться в ожидание встречи со своей наречённой, возможно, она пообещала ему, что покажет свою новую татуировку, так что важно быть в форме.

Он полностью погружён в свои мысли — а тут его опять подрезают, рана вскрывается, он изо всех сил колотит по крыше и с большим опозданием замечает, что красный «ягуар» — тот же самый.

Афина Паллада открывает дверь.

— Ага, значит, вы меня преследуете, — говорит она.

С моего места мне не видно её лица. Но по тону слышно, что для неё, вне всякого сомнения, дело закончится очередным судом, и скорее всего, на сей раз ей будет предъявлено обвинение в убийстве.

И тут мы снова получаем доказательство преобразующей силы любви и влияния, которое Ашанти оказывает на моего брата Ханса. Никаких там размышлений по поводу положения планет — он выбрасывает вперёд руки, и Афина замирает.

На сей раз ему с трудом удаётся сдержать её. Но всё-таки удаётся. Я тихонько открываю дверь, обхожу машину и подхожу к юристу.

— Вы обратили внимание на то, что мы спасли вам жизнь? — говорю я. — Она способна пережёвывать бритвенные лезвия, превращая их в швейные иголки.

Юрист неуверенно кивает, в настоящий момент он не в состоянии что-нибудь ответить. Ясное дело: два раза подряд встретиться с Афиной, пребывающей в плохом настроении, — это нелегко.

— Так что нельзя ли одолжить у вас букет? — говорю я. — Мы тут неожиданно собрались в гости. Нам нужен подарок для хозяйки.

Пакгауз под номером 13 — это низкое офисное здание рядом с четырьмя складами, мы не понимаем, откуда начинать.

Афину Палладу и Ашанти мы оставили в машине — женщин и детей нужно оберегать.

Мы идём вдоль здания. Вдруг перед его дверью останавливается какое-то транспортное средство, применительно к которому я бы не решился использовать вульгарное слово «автомобиль», но приходится так его называть — за неимением ничего лучшего.

Это большой «мазерати», из него вылезает водитель в форме. Из здания выходят три человека, и если отрешиться от предрассудков и обратить на происходящее то, что в духовных практиках называется «непроизвольным вниманием», то картину действительно можно назвать усладой для глаз.

Автомобиль выглядит так, что если бы великие пророки сами могли выбирать огненную колесницу, на которой обычно поднимаются на Небеса, то они выбрали бы именно эту модель. А за костюмы всех четверых, включая водителя, стыдно не будет, даже если настанет Судный день и придётся предстать перед Господом Богом.