При обычных обстоятельствах они нагнали бы нас за минуту. Но обстоятельства необычные, поскольку улица Блогор — пешеходная, и на ней запрещено движение автомобильного транспорта.

На самом деле закрыта она и для лошадей, и для карет. Но в каждом датчанине живёт тоска по тем временам, когда Дания была деревенской страной и король ездил по Копенгагену верхом, у каждого в доме жила какая-нибудь скотина, а многие спали с поросятами на кухне, чтобы согреться и чтобы было уютнее. Так что когда мы переходим на быструю рысь, люди расступаются, дружелюбно улыбаясь, хотя Ханс не жалеет лошадей.

Но когда появляется чёрный «БМВ», настроение окружающих меняется, мне это знакомо по нашему городу, где все улицы летом становятся пешеходными. В прохожих пробуждается какая-то злость, стоит им увидеть машину, которой в этом месте быть не положено. Дипломатические номера не спасают, а лишь осложняют ситуацию: люди со всех сторон окружают автомобиль.

Ханс оглядывается, и тут внезапно принимает гениальное решение, что свидетельствует о том, что мой брат в виде исключения может продемонстрировать быстроту реакции и вне футбольного поля, — он сворачивает налево, в боковую улицу.

Улица эта односторонняя, мы несёмся навстречу движению, вокруг полно машин, и пару раз мне кажется, что столкновения не избежать. Но когда прохожие видят нашу карету, с правилами дорожного движения начинает что-то происходить, похоже, что они перестают действовать. Может быть, потому, что карета создаёт у людей ощущение праздника, может быть, они думают, что мы везём выпускников гимназии, хотя на дворе апрель — учебный год ведь постоянно укорачивается; во всяком случае, машины и велосипедисты освобождают нам дорогу, кто-то выезжает на тротуар, ни один человек не сигналит — и вот путь свободен, мы можем ехать дальше.

«БМВ», разумеется, поворачивает вслед за нами, тем двоим в пиджаках удалось-таки преодолеть сложности на улице Блогор, и теперь они почуяли запах крови.

Не тут-то было. Карета с выпускниками, едущая по встречной полосе, представляет собой романтическое исключение. Но «БМВ» — это грубое нарушение всех правил. И вот вокруг автомобиля собирается транспортная пробка, его просто-напросто блокируют со всех сторон — машинами, велосипедами и пешеходами, градом бранных слов и отчаянными звуковыми сигналами.

О наших преследователях мы сейчас определённо можем сказать лишь одно: они никак не могут быть отцами или дядюшками поющей спринтерши: кожа у них белая, как спаржа, выращенная на Финё. И ещё можно сказать, что их показатели на дистанции двести метров вызывают искреннее уважение.

Уважение это тем более возрастает, когда они, выскочив из машины, в ответ на всеобщее презрение бросают её посреди дороги, и несутся теперь вслед за нами.

Если вам, как и мне, случалось под влиянием приятелей с дурными наклонностями воровать груши или вяленую камбалу-лиманду в садах нашего острова, то вы наверняка знаете, что когда взрослые люди становятся достаточно старыми, чтобы приобрести дом, выращивать груши и сушить в саду рыбу, то они, как правило, теряют способность и интерес к любому движению быстрее того, что в лучшем случае сопровождается энергичным пыхтением. И особенно если они ещё и носят костюм — лично я никогда не видел носителя костюма, принимающего участие в чём-то более быстром, чем спортивная ходьба.

Но к нашим преследователям это не относится. Это, я бы сказал, пожилые люди, им явно уже под сорок, но у них просто дьявольский спурт. Так что будущее наше выглядит довольно мрачно: мы вот-вот доберёмся до широкой улицы с плотным движением, нам придётся снизить скорость и нас догонят, а представлять себе дальнейшее развитие событий у меня нет никакого желания.

Мы с Тильте считаем, что важно первое впечатление от человека, ещё до того, как узнаёшь, сколько он зарабатывает, есть ли у него дети и нет ли судимости, всегда возникает какой-то первый образ, который, если можно так выразиться, ничем не замутнён.