Он подумал: «Смотрит ли она на сближение также легко, как девушки-птицы Короны? Или же все еще остается девственницей? Такое казалось маловероятным! Как человек, постоянно находящийся в любовном периоде низшего порядка, мог состязаться в чистоте с Айат?»

Он молчал.

«Но Высокое Небо — это не Врата Бури и не Горное Озеро. Впрочем, здесь, где живет Табита, у нее много соратников, подобных ей по рождению.

Она часто путешествует и бывает в разных местах». — Он отогнал от себя эти мысли.

— Эгей, да ты покраснел, — рассмеялась она. — Я тебя чем-нибудь смутила? — Она отпустила его руку. — Если так, то прошу меня извинить. Но ты всегда слишком серьезно относишься к подобным вещам; поверь, общественный ритуал, необходимый набор фраз — дело не смертельное!

«Ей, конечно, легко, — подумал он. — Ее предки были приняты в этот чос. Ее родители и их дети выросли в нем. Четверть его членов должна быть сейчас людьми. И они обладают влиянием — вспомнить только общество по торговле рыбой, которому дали начало она и Драун».

— Боюсь, для веселья у нас нет времени, — сказала она. — Впереди тяжелые времена.

— Вот как?

— Империя собирается выступить против нас. Идем в дом. — Табита взяла его за руку и повела к участку.

Местные строения с тростниковыми крышами были ниже, чем большинство итрианских домов, и крепче, чем казались с виду, ибо их пуританство служило защитой от авалонских ураганов.

— О, — сказала она, — империя основательно выросла со времен Мануэля Первого. Но я читала историю. Как территория попала под контроль? Часть путем обычного партнерства: цивилизованные негуманоиды, подобно синтианам, находили в этом преимущество для себя. Некоторые делали это ради торговли или обмена. У некоторых цели были завоевательными, это так, но всегда примитивные, во всяком случае, так было с большинством из тех, чья сила в космосе смехотворно меньше, чем сила Великой Земли. Ветерок против бури!

— А мы? Мой отец говорит.

— Да. Сфера Земли достигает четырехсот световых лет в поперечнике, наша — около восьмидесяти. Из всех систем одна Империя обладает прямыми контактами с несколькими тысячами планет, наши же насчитывают не более двухсот шестидесяти. Но не считаешь ли ты, Крис, что мы знаем наши планеты лучше? Мы более компетентны. В целом наши ресурсы меньше, но наша технология хороша во всех ее проявлениях. И потом, мы лишь оговариваем свое право на границах. Если речь идет о расширении государства, они могут найти солнца и гораздо ближе к дому, которые никогда не посещали. Эти территории будет легче взять, чем гордый, хорошо вооруженный доминион.

— Мой отец говорит, что мы слабы и не готовы.

— Ты думаешь, мы проиграли бы войну?

Крис не ответил.

Стало так тихо, что им было слышно, как скрипит песок у них под ногами.

Наконец он сказал:

— Я думаю, никто не вступает в войну с мыслями о поражении.

— Я не верю в то, что на нас нападут, — сказала она. — Я более высокого мнения о здравом смысле Империи.

— Все равно, нам лучше принять меры предосторожности. Одной из них является домашняя защита.

— Да. Но будет нелегко организовать ее среди сотен и более чосов.

— Может быть, в этом сможем помочь и мы, птицы, — заметил он, Особенно давно обосновавшиеся, как твоя семья.

— Я сочту за честь помочь, — сказала она ему. — И, собственно говоря, я не считаю, что сотрудничество чосов будет чересчур уж плохим, — Она гордо вздернула подбородок, — когда речь идет о том, чтобы показать Империи, кто летает выше!

Айат и Водан летели вместе.