— Если повезет, часть их может оказаться товарами киндатов, — сказал дед. — В Серессе есть их квартал.

— А мы воюем с киндатами?

Она понимала, что он пытается ее успокоить. Она заняла позицию ближе к главной мачте вместе с еще двумя пиратами, рядом с ними стоял Тико. Те двое держали в руках мечи. Даница наложила стрелу в лук, но держала его небрежно. Нет необходимости прибегать к насилию. Так говорил Бунич, и ее дед сказал ей то же самое.

— С киндатами? Это зависит от того, кого ты слушаешь. В конце концов, они отрицают Джада. И, кроме того, после тех военных галер, вы можете захватить груз из Серессы и объявить его возмещением за то, что они с вами нечестно обошлись. Бунич, вероятно, так и сделает.

Капитан корабля, широкоплечий мужчина с черной бородой, сейчас стоял перед Буничем. В нарастающем свете дня его лицо выражало что-то среднее между гневом и мрачным смирением.

— Самое начало весны, рано для сеньянцев выходить в эти воды, — произнес он почти дружеским тоном.

— Мы рискнули, — ответил Хрант Бунич, также небрежно. — Мы испытываем некоторую нужду, как вы, вероятно, знаете. «Игнация» тоже слишком рано вышла в эти воды, — Бунич быстро улыбнулся. — Вы из Хатиба? Зимовали там? Тогда вы быстро обернулись.

— Действительно. Кажется, я вас не знаю.

— Думаю, не знаете, — ответил Бунич. — Вы нас простите, если мы посмотрим, нет ли внизу чего-нибудь такого, что принадлежало бы еретикам, отрицающим Джада?

— Ничего такого нет, — вмешался другой мужчина, появившийся из-за спины капитана. Он был очень высоким, с аккуратной бородкой, золотистыми волосами под шляпой, отличался изысканной речью и манерами. — Там нет ничего, кроме груза джадитов. Убедитесь сами и уходите. Или поверьте моему слову. Я Марин Дживо. Это мой корабль. Вы не имеете никаких оснований находиться на борту, и все священнослужители на свете скажут то же самое, — он старается сдержать гнев, как думала Даница.

— Только не наши священнослужители, — возразил Бунич. — Наши голодали этой зимой и весной. Сересса вешала жителей островов, которые торговали с нами.

— Мы об этом слышали. Мы не серессцы. Вы им не навредите, если украдете у нас. Мы заплатили им за свой груз.

— И вы будете торговать на востоке с османами, предавая нашего бога с каждой монетой, положенной вами в карман.

Обычный аргумент Сеньяна. Даница никогда раньше не обращала особого внимания на Хранта Бунича. Она знала, что он был вожаком многих пиратских рейдов, славился хладнокровием и пользовался уважением. Сейчас он произвел на нее большое впечатление.

Высокий мужчина рассмеялся.

— А! У меня на корабле истинно верующий человек, — сказал он.

— Мы все такие, — тихо ответил Бунич. — Мы — воины Джада на границе.

— Так отправляйтесь во внутренние земли! — резко бросил Марин Дживо.

Тико зарычал. Даница жестом приказала ему замолчать. Марин Дживо бросил на них взгляд, потом опять посмотрел на Бунича.

— Сражайтесь на востоке, если армии калифа начнут войну. Ведите победоносную битву за Джада, императора и Патриарха, и оставьте в покое честных граждан! Вам ни к чему еще больше врагов! И ни один вор не может назвать себя героем, забравшись на борт чужого корабль. Никто не верит вашей лжи насчет героизма.

— Смелые слова для человека, которому грозят мечи.

— Ба! Я готов сразиться с вами один, чтобы положить конец этой глупости.

— Что? На смерть? — спросил Бунич насмешливым тоном.