|
И вновь она совершенно очаровала его своими «подлинно ангельскими манерами». Он даже приметил ее кавалера: «весьма прилично одетого молодого человека, полных шести футов росту, розовощекого, точно летний рассвет». Не обошел он вниманием и ее лучшую подругу, тотчас же уговорив ее распустить прекрасные волосы Мэри. «Повинуясь просьбе моей, подруга ее отколола юной красавице чепец, и чудесные шелковистые волны рассыпались по плечам». И лишь налюбовавшись этой красотой, он приступил к делу, ради которого проделал столь долгий путь.
«Взяв ее за руку, я принялся наставлять: твои юные годы и положение в обществе требуют в особенности предельной осмотрительности. Люди иного круга приедут в сей край, да и уже приехали, единственно ради твоей красоты. Но некоторые из них таят в душах своих нечистые помыслы. Весьма хотелось бы надеяться, что и впредь тебе никогда не доведется страдать от них. Но для того-то и надобно всегда опасаться…» Мэри хоть и ответила ему вполне вежливо, однако тон ее был весьма резок: — Полагаю, сэр, я всегда вела себя вполне осмотрительно и впредь намерена беречь собственную честь. Теперь уж минуло четыре года со времени второго приезда капитана Бадворта.
«Кесвик готов»
Приведи-ка мне хозяина! Оставив Хоупа в его экипаже, мальчишка со всех ног припустил через двор, что прилегал к гостинице «Голова королевы» в Кесвике. Тридцать миль непрерывной езды по Озерному краю от самого Кендала оказались настоящим испытанием. Полковнику пришлось заночевать в этом городишке, и вечером, спустившись в кухню, он вдосталь наслушался местных историй о духах и старых клячах. В иное время, может статься, такие сплетни и возбудили бы его воображение, однако же в тот день все его мысли были заняты лишь несколькими бокалами портвейна. Ему настоятельно требовалось выпить, затем чтобы усталость после долгого путешествия не свалила его с ног, хотя он и боялся, что похмелья ему не избежать. И тогда спасением мог стать только еще один бокал портвейна. Но и против этого Ньютон тоже его предостерегал. Джордж Вуд вышел неторопливо, всем своим видом демонстрируя, что он не относит себя к числу тех, кого можно подозвать одним лишь кивком. И все же на лице его было то доброжелательное и даже заискивающее выражение, которое откровенно говорило о том, что этот человек прекрасно осознает, в чем заключаются его обязанности и где выгода. Он был почти лыс, и кожа его, загорелая и обветренная, походила на наждак. Солидная комплекция, выдававшая в нем бывшего борца, и выражение лица, свидетельствовашее об истинно северном характере, вызывали уважение и заставляли весьма почтительно относиться к хозяину гостиницы. Единственное, что портило общее впечатление, так это бельмо на глазу. Мальчишка же — а было ему лет одиннадцать — следовал по пятам за хозяином, изредка выглядывая из-за его спины, до чрезвычайности возбужденный видом сверкающего экипажа и прекрасной четверки лошадей, разгоряченных после долгого бега. Завидев своего нового постояльца, хозяин гостиницы прибавил шагу. — Позови Дэна, — деловито распорядился он, и сухопарый парнишка снова кинулся через двор, с неистовым рвением повинуясь приказу хозяина. — Джордж Вуд, — представился он. — Я хозяин гостиницы. К вашим услугам, сэр. Мужчина взглянул на него сверху вниз, на мгновенье задержав взгляд на лице, а затем улыбнулся, открыто и тепло. Слегка успокоившись, Вуд улыбнулся в ответ. — Лошадей следует почистить должным образом, а затем прикажите отправить их на пастбище на день или, возможно, на два. Мужчина по-прежнему оставался сидеть на козлах, невольно заставляя Вуда задирать голову и давая тем самым понять, что еще не в полной мере решил для себя, остановиться ли ему в гостинице «Голова королевы». |
