— Твой друг Сэм, Моголь, не всегда прав, а вот старшая сестра Элли всегда-всегда-всегда права.

— Элли, а вы с Расселом кричали друг на друга?

Я останавливаюсь от неожиданности.

— Все бывало. Пошли, Моголь, нужно идти домой.

Прибавляю шаг, и братишка пытается меня догнать.

— Тебе грустно, Элли? Мама сказала, что тебя нельзя об этом спрашивать, но я хочу знать.

— Ну, тут не о чем говорить. Да, мне чуть-чуть грустно.

Ничего себе «чуть-чуть»! Явное несоответствие действительности!

— Может, Дэн снова станет твоим парнем? Мне он больше всех нравился!

— Ни за что на свете!

— Терпеть не могу, когда люди кричат друг на друга, а потом расходятся, — говорит Моголь, собираясь зареветь.

— Сама ненавижу, — отвечаю я, беру его за руку и крепко ее сжимаю.

Когда мы приходим домой, я пытаюсь развеселить братишку и готовлю ему к чаю специальную ковбойскую еду. Ну, конечно, не совсем ковбойскую. В моем представлении ковбои едят бифштексы из мяса бизонов и мамалыгу, но свиные отбивные с фасолью в томате кажутся вполне достойной заменой.

Я буду ужинать позже, с Анной… Но не могу удержаться и ем фасоль прямо из сковородки. Выбираю кусочками хлеба остатки соуса и вдруг слышу стук в дверь. Три редких удара и два частых. Так стучит Магда.

— О господи! Давай притворимся, что нас нет дома, — прошу я.

— Но мы же дома! — отвечает Моголь.

— Тс-с, не хочу, чтобы нас услышали, шепчу я.

— Но это же Магда! Мы с ней дружим!

Братец бежит к двери. Мчусь за ним, но не успеваю догнать. Моголь открывает входную дверь, а я кричу:

— Не надо! Не открывай! Ну почему ты меня не слушаешься, Моголь?

Магда стоит на пороге и покусывает губу.

— Так и есть, это Магда пришла! — торжественно объявляет Моголь. — Я же тебе говорил, Элли. Эй, Магда, заходи.

— Моголь, успокойся. Иди на кухню и допей чай, — говорю я, вложив в голос все свои педагогические способности.

— Можно войти? тихо спрашивает Магда.

— Конечно, — отвечает Моголь, решив, что она шутит.

— Нет, прости, нельзя, — отвечаю я.

Моголь еще сильнее хохочет, думая, что я тоже шучу. Вдруг он замечает выражение моего лица. Братец часто ведет себя по-идиотски, но его не назовешь глупым.

— Ах, Элли! Ты и от Магды ушла? — спрашивает он с трагическим видом.

— Да, — отвечаю я.

— Нет! — возражает Магда. — Не надо ни с кем ссориться. Особенно с Расселом. Он же без ума от тебя, сама знаешь. Слышала бы ты его вчера, когда он говорил, что все испортил, и жаловался, какой он теперь несчастный.

— Но ты же постаралась его утешить! — восклицаю я.

— Да… Нет! Ты не о том подумала! Я просто пошла к нему, чтобы посоветоваться, как нам наконец тебя убедить…

— Ваше поведение на вечеринке в субботу раскрыло мне глаза. Вообще не хочу больше с вами разговаривать. Поэтому, пожалуйста, уходи.

Я пытаюсь закрыть дверь, но Магда выставляет плечо.

— Нет, Элли, ты должна понять! Послушай, я знаю, то, что случилось, нельзя оправдать, но мы все немного выпили, особенно ты…

— Гм! — говорит Моголь, который все время слушал с широко открытыми глазами. — Ты правда напилась, Элли? И упала? Тебе было плохо?

— Нет, конечно, нет! — вру я. — А сейчас иди на кухню, Моголь, — прошу я, легонько его подталкивая.