Прошло несколько месяцев, и был пролит свет на другой «дерзкий трюк» — удача отвернулась от чикагской «Трибюн». Работы Лессинга — Эллмора были разоблачены, как фальшивки, каковыми они и оказались на самом деле. Лессинг никогда не ступал на азиатскую землю и уж тем более не был очевидцем оклеветанного им трюка с индийской веревкой. Более того, журналист по имени «С. Эллмор» вообще не существовал. Уступив давлению общественных кругов, издатель сам выступил/с опровержением, объявив происшедшее шуткой, разыгранной с целью увеличения спроса на газету.

Тридцать лет спустя газеты вновь запестрели статьями о чудо-веревке, поскольку некто полковник Эллиот обратился в лондонский «Кружок магии» с предложением решить проблему раз и навсегда. В марте 1919 года полковник назначил премию в пятьсот фунтов стерлингов каждому, кто сможет продемонстрировать трюк в условиях тщательного научного контроля. В связи с полным отсутствием факиров в самом Лондоне в «Таймс оф Индия» было опубликовано объявление, сулившее баснословное вознаграждение любому индусу, способному воспроизвести фокус с индийской веревкой. Однако заманчивое предложение осталось без ответа.

С превеликим сожалением полковник Эллиот и его коллеги вынуждены были заключить, что трюк следует признать слухом, то есть мифом. Им даже в голову не пришло, что факиры отнюдь не принадлежат к числу праздных богачей, которые проводят день в клубе для джентльменов за чтением газет, издаваемых на английском языке. Большинство факиров того времени не были обучены даже грамоте родного языка и не умели ни говорить, ни читать по-английски. Чопорным джентльменам из «Кружка магии» пришлось согласиться со сторонниками парапсихологической версии и принять вывод, что индийская чудо-веревка является результатом «коллективной галлюцинации».

Однако спустя несколько лет после упомянутой акции «Кружка магии» несколько ирландских и английских солдат, служивших в Индии, стали очевидцами представления, почти полностью совпадавшего с чудесами, описанными Ибн Баттутой в XIV веке.

Трюк с веревкой часто трактуют как форму гипнотического внушения. Однако представьте себя на месте гипнотизера, странствующего по Индии и дающего представления любой собравшейся публике. Логично допустить следующее. Ваша аудитория состоит, скажем, из пятидесяти индусов из Нью-Дели (которые почти всегда говорят на английском) и пятидесяти ламаистов — буддистов из Сиккима (мало кто из них говорит по-английски), северной провинции Индии. Не владея ни хинди, ни тибетским наречием, вы начинаете сеанс гипноза на английском языке, и вскоре ваше умение начинает действовать. Вы заставляете их войти в состояние глубокого сна и «видеть» дракона с золотыми крыльями. И тут замечаете, что англоговорящие делийцы созерцают мифическое существо, а пятьдесят буддистов сидят напротив вас в ожидании начала представления.

Принцип вполне понятен. Насколько нам известно, гипнотическое внушение всегда сопровождается воздействием речи; если субъект не понимает языка, на котором производится внушение, он не войдет в состояние гипноза. Коль скоро массовый гипноз не является ответом на интересующий нас вопрос, то следует искать иное объяснение как эффекту отвердевания веревки, так и самой сцене, разыгрываемой во время представления.

Удивительное свойство веревки факиры тщательно хранят в секрете и передают от отца к сыну, как фамильную тайну.