– Не будет ли возражений против того, чтобы я летел в своем корабле?

– Вовсе нет.

Оставшись одни в пустом кабинете, двое ученых долго молчали, глядя на сказочные огни города.

Наконец Конвей сказал:

– Как он похож на Лоуренса! Но ведь он так молод. Дело опасное.

Хенри спросил:

– Ты на самом деле считаешь, что это сработает?

– Несомненно, – Конвей рассмеялся. – Ты слышал его последний вопрос о Марсе. Он не собирается отправляться на Луну. Я хорошо его знаю. Это лучший способ защитить его. Официальные записи будут утверждать, что он на Луне; Центральной лаборатории приказано доложить о его прибытии. Когда он на самом деле окажется на Марсе, твои заговорщики, если они существуют, не заподозрят, что он член Совета, а он, конечно, сохранит инкогнито, думая, что дурачит нас. – И, помолчав, добавил: – Он умен. Он может сделать то, чего не можем мы. К счастью, он еще молод и им можно управлять. Через несколько лет это будет невозможно. Он будет видеть нас насквозь.

Негромко звякнул коммуникатор. Конвей включил его.

– В чем дело?

– Личное сообщение для вас, сэр.

– Для меня? Передавайте, – он удивленно посмотрел на Хенри. – Может, заговорщики, о которых ты болтаешь?

– Открой, тогда и увидим, – предложил Хенри.

Конвей вскрыл конверт. В несколько мгновений он просмотрел послание, потом рассмеялся, бросил его Хенри и откинулся в кресле.

Хенри подобрал листок. На нем было лишь две строчки: «Пусть будет по-вашему. Лечу на Марс». И подпись: «Дэвид».

Хенри расхохотался.

– Все в порядке, тебе пока удается управлять им.

И Конвей не мог не присоединиться к нему.

Глава 3

Работники для марсианских ферм

Для прирожденного землянина Земля – это третья планета звезды, известной жителям всей Галактики как Солнце. Но в официальной географии понятие «Земля» включает нечто гораздо большее: Землей являются все тела Солнечной системы. Марс – такая же Земля, как сама Земля, и мужчины и женщины Марса – тоже земляне, хотя живут на другой планете. Во всяком случае по закону. Они принимают участие в голосовании за Всепланетный Конгресс и за Планетарного Президента.

Но это лишь постольку поскольку. Земляне Марса считают себя особой и лучшей породой, и новичку предстоит пройти долгий путь, прежде чем марсианские фермеры перестанут видеть в нем просто туриста, ничего из себя не представляющего.

Дэвид Старр почувствовал это почти сразу, как только вошел в здание Бюро набора работников на фермы. Вслед за ним вошел маленький человек. Настоящий малыш, не больше пяти футов двух дюймов. Если бы их с Дэвидом поставили лицом к лицу, то нос этого человечка как раз уперся бы Дэвиду в грудь. У вошедшего были светло-рыжие прямые волосы, зачесанные назад, и широкий рот. Одет он был в типичный для Марса двубортный комбинезон с открытым воротом и ярко раскрашенные, доходящие до щиколоток сапоги, столь популярные среди марсианских фермеров.

Дэвид направился к окну, над которым горела надпись «Наем на фермы». За ним послышались шаги, и высокий голос окликнул его:

– Погоди. Замедли шаги, приятель.

Маленький человек смотрел на него.

Дэвид спросил:

– Я могу быть вам полезен?

Окинув его взглядом с ног до головы, человечек протянул руку и небрежно уперся в талию землянина.

– Как давно со старых сходней?

– С каких сходней?

– Ты довольно массивен для землянина. Там у вас тесно?

– Да, я с Земли.

Руки коротышки одна за другой опустились вниз, ловко щелкнув о голенища его сапог.