Борис Житков. Девочка Катя
Девочке Кате захотелось улететь. Своих крыльев нет. А вдруг есть на свете такая птица - большая, как лошадь, крылья, как крыша. Если на такую птицу сесть, то можно улететь через моря в тёплые страны. Только птицу надо раньше задобрить и кормить птицу чем-нибудь хорошим вишнями, например. За обедом Катя спросила папу: - Есть такие птицы, как лошадь? - Не бывает таких, не бывает, - сказал папа. А сам всё сидит и читает газету. Увидала Катя воробья. И подумала: "Какой чудак таракан. Была бы я тараканом, подкралась бы к воробью, села бы ему между крыльев и каталась бы по всему свету, а воробей бы и не знал ничего". И спросила папу: - А что, если таракан на воробья сядет? А папа сказал: - Клюнет воробей и съест таракана. - А бывает такое, - спросила Катя, - что орёл схватит девочку и понесёт к себе в гнездо? - Не поднять орлу девочку, - сказал папа. - А два орла понесут? - спросила Катя. А папа ничего не ответил. Сидит и газету читает. - Сколько орлов надо, чтобы понести девочку? - спросила Катя. - Сто, - сказал папа. А на другой день мама сказала, что орлов в городах не бывает. А по сто штук вместе орлы никогда не летают. И орлы злые. Кровавые птицы. Поймает орёл птичку - разорвёт в кусочки. Схватит зайца - и лапок не оставит. И Катя подумала: надо выбрать добрых белых птичек, чтобы жили дружно, летали бы стаей, крепко летали и махали бы широкими крыльями, белыми перьями. Подружиться с белыми птицами, таскать от обеда все крошки, не есть конфет два года - всё отдавать белым птичкам, чтоб птички полюбили Катю, чтобы взяли её с собою и унесли бы за море. А в самом деле - как замашут крыльями, захлопают целой стаей - так что ветер подымется и пыль по земле пойдёт. А птички выше, зажужжат, захлопочут, подхватят Катю... да так за что попало, за рукава, за платье, пусть даже за волосы схватят - не больно - клювиками схватят. Подымут выше дома - все смотрят - мама крикнет: "Катя, Катя!" А Катя только головой закивает и скажет: "До свиданья, я потом приеду". Наверное, есть такие птицы на свете. Катя спросила маму: - Где узнать, какие бывают птицы на всём свете? Мама сказала: - Учёные знают, а впрочем - в зоосаде. Гуляла Катя с мамой в зоосаде. Ну их, львов - и не надо обезьянок. А вот тут в больших клетках птицы. Клетка большая, и птичку еле видно. Ну, это маленькая. Таким и куклы не поднять. А вот орёл. Ух, какой страшный. Орёл сидел на сером камне и рвал по клочкам мясо. Кусит, рванёт, головой повертит. Клюв - как клещи железные. Острый, крепкий, крючковатый. Совы сидели белые. Глаза - как большие пуговки, мордочка пушистая, а в пуху крючком спрятан острый клюв. Ехидная птица. Хитрая. Мама говорит: "Совушка, совушка", - а пальчика ей не сунула. А вот птички - и не знает Катя - может быть, попугайчики, беленькие, крылышки отточенные, машут, как веерами, носики длинненькие, летают по клетке, усидеть не могут и все ласкового цвета. Мама за руку дёргает. "Пойдём", - говорит. А Катя плачет, топает ногой. Видит ведь: те самые птицы, белые, добрые, и крылья большие. - Как они называются? А мама говорит: - Не знаю я. Ну птицы как птицы. Белые птицы, одним словом. А главное, обедать пора. А дома Катя придумала. А что придумала - никому не сказала. Взять коврик, что висит над кроватью, и к этому коврику пришить по краям толстой ниткой конфеты, семечки, косточки, бусинки - весь-весь коврик кругом обшить, и белые птички схватят, замахают белыми крылышками, дёрнут клювиками за ковёр. А на ковре лежит Катя. Лежит, как в люльке, и птички её любят, и всех птичек триста, все кричат, все наперебой хватаются, несут, как пушинку. |
