– Чего? На тебя положил глаз Валевский?

– И не только глаз. Он при каждой возможности кладет на меня… то глаз, то на задницу руку, – Марфа шмыгает носом. Заправляет за ухо пряди и, вдруг осознав, что невольно выдала свою тайну, пугливо прикрывает ладошкой рот. – Ой!

– Я его урою! – шипит Саша, выбираясь из за стола.

– Нет нет, стой! Я… Да постой же!

– Ты почему мне раньше ничего не сказала?!

– Именно поэтому. Не надо никого урывать. Я взрослая женщина и сама разберусь со своими проблемами. Не усложняй все.

– Да уж куда сложнее?!

– Иногда кажется – некуда. Ты прав. Но пока я могу преподавать. Этой возможности, в отличие от гранта, у меня не отняли.

Усилием воли Александр берет себя в руки, оседает на стульчик и, раз уж дело само собой об этом зашло, говорит:

– Кстати, что касается финансирования твоих исследований…

– Да?

– У меня есть вариант. Знай, что имеешь полное право послать меня с ним куда подальше.

– Шанс послать тебя упускать нельзя. Осталось понять, куда ты клонишь, – пьяно улыбается Марфа.

– Ты помнишь, на кого я работаю?

– Угу. Неужто он заинтересовался наукой?!

Саша морщится, потому как надежда в глазах сестры – то, чего он недостоин.

– Нет. Все не так. Понимаешь, у него с лучшими друзьями есть такая забава. Каждый раз на день рождения дарить друг другу нечто… эдакое.

– Понятней не стало. Я то тут при чем?

– Считается, что подарок удался, если он максимально… хм… необычный. В этот раз, например, Браге хотели презентовать вояж в космос. Но возникли технические трудности…

– С челноком? – глаза Марфы загораются хорошо знакомым Саше исследовательским азартом. Он уверен, что в гигантском мозгу сестры наверняка имеются какие нибудь интересы и в космосе, поэтому спешит поскорей сменить тему:

– Да нет. Не бери в голову. Достаточно понимать, что из этой затеи ничего не вышло. И тогда было решено подарить Браге эксклюзив иного рода.

– Что может быть более эксклюзивным, чем полет в космос?

– Женщина.

– Женщина? – уголки Марфиных губ разочарованно ползут вниз.

– Не обычная женщина. А такая, какой у Брагина еще не было.

– А а а! Так он извращенец? – смеется Марфа.

– Нет! Он… своего рода коллекционер.

– Что же он коллекционирует?

– Эмоции. Яркие впечатления и… новый опыт.

– Хм… И что же за женщина сумеет их ему подарить?

– Девственница.

– Дев… чего? – глаза Марфы лезут на лоб.

– Ему хотят подарить девственницу. Платят щедро. Ты сможешь два или три года вообще не думать о деньгах. И преспокойно заниматься своими исследованиями.

– Я?!

– Хм… Да. Если ты все еще…

– Тебя это не касается! – не дает договорить.

– Касается. Если ты захочешь согласиться. Подумай. Я бы никогда не предложил тебе ничего подобного, если бы…

– Если бы что?! – Марфа стискивает кулаки и зло глядит на брата.

– Если бы тебе это хоть чем то угрожало. Сама подумай. Тебе двадцать пять… Если не сделать этого сейчас, то какой шанс, что ты решишься переспать с мужиком хоть когда нибудь?!

– В смысле – решусь? Думаешь, я трушу? А ты не допускаешь мысли, что мне просто неинтересна вся эта… возня под одеялом?

– Откуда тебе знать, если ты даже не пробовала?! – орет Саша, и Марфа кричит в ответ:

– Ты же сказал, я могу послать тебя с этим предложением наперевес!

Брат и сестра замирают друг напротив друга.