В гостиную Робин вплыла, покачиваясь из стороны в сторону, будто в ее голове все еще звучала музыка и она продолжала пребывать в эйфории бала.

– Привет, мама, – с улыбкой сказала она, положив свою маленькую сумочку на столик в прихожей.

Лейси выпрямилась, театрально зевнула и выключила телевизор.

– Ну как бал?

– Великолепно, чудесно, необыкновенно!

Робин сняла свое зимнее пальто и, прежде чем повесить его, проделала с ним несколько шагов в танце. Потом остановилась и, показывая прикрепленный к корсажу букетик, наклонилась к матери так близко, что та могла с уверенностью сказать, что алкоголя ее дочь в этот вечер не употребляла. Из списка тревоживших мать вопросов хотя бы один можно было вычеркнуть.

– Смотри, что Кайл подарил мне.

Лейси нервно стиснула лежавшую на коленях подушку.

«Вы занимались сексом?»

Вертевшийся в голове Лейси вопрос едва не сорвался у нее с языка, но ей, хотя и с трудом, удалось подавить в себе желание задать его.

– Да, очень красивый, – восхитилась Лейси с наигранным оживлением, которое надеялась выдать за искреннее. – Похоже, что тебе было там весело.

– Еще как.

– Все получилось, как ты и хотела?

– Да.

– А как ужин?

– Великолепно.

– Ты много танцевала?

– Очень.

Лейси решила, что легче терпеть китайскую пытку водой, чем уклончивые односложные ответы дочери.

– Я пойду спать, – сказала Робин.

– Так скоро?

У двери гостиной Робин улыбнулась мечтательной улыбкой.

– Я устала. – Но затем она остановилась и, к удивлению Лейси, вернулась, чтобы, перегнувшись через спинку дивана, крепко обнять мать. – Я люблю тебя, мама. Спасибо, что отпустила меня на бал. Это был чудесный вечер, который я никогда не забуду. – И не говоря больше ни слова, Робин повернулась и пошла к двери.

Лейси чуть не застонала от разочарования, когда поняла, что дочь не собиралась посвящать ее во все подробности, которые ей так хотелось знать. Теперь, чтобы узнать, была ли Робин в интимных отношениях с Кайлом, оставалось только спросить напрямик.

– Робин?

Дочь обернулась. На ее открытом лице читалось только участие, оно не было замкнутым и агрессивным, как у многих современных подростков. Лейси поняла, что если сейчас спросит у дочери, занималась ли она сексом, то их отношения изменятся навсегда. Сегодня вечером что-то произошло, в результате чего Робин повзрослела. Лейси видела это по ее глазам. В них появилось что-то новое, более взрослое, мудрое, более зрелое. Но независимо оттого, что с ней случилось, ее дочь не собиралась ей ничего рассказывать.

И с этим ничего нельзя было поделать.

Целую неделю ее упрямый мозг не хотел принимать это к сведению, и только сейчас она наконец все осознала и смирилась с этим. Ей нужно отпустить свою дочь в свободный полет. Лейси оставалось только верить в то, что она хорошо воспитала Робин и что у ее дочери хватит смелости принимать собственные решения.

Если Робин совершит ошибку на этом этапе своего жизненного пути, все, что сможет сделать Лейси, так это быть рядом с ней. И это не так уж мало, потому что все раньше или позже совершают ошибки, независимо от того, кто они, насколько подготовлены к жизни или насколько старались поступить правильно.

И тогда же Лейси поняла, что она тоже должна свободно летать. Она в свое время ошиблась, но только и всего. Она не совершала смертного греха, который не подлежал бы прощению. Просто совершила ошибку, за которую сполна расплатилась и из которой вынесла для себя урок, а взамен получила красивую любящую дочь.

Настало время идти вперед. Пора забыть о том времени, когда она была юной, пылкой, наивной.