|
В самом деле, это все приближавшееся и приближавшееся к нам, сидевшим за столом, пение производилось в явно издевательски-обидной, уничижительной манере, хотя вряд ли Рой предполагал, будто в его отсутствие в дом тайно просочились обладатели вокального стиля, который он в данный момент пародировал. Однако ярость к отсутствующим и зачастую воображаемым врагам составляла часть его сущности. Разумеется, самым очевидным объяснением такой выходки было стремление рассмешить, если бы не тот факт, что нередко подобное в его исполнении никто, да и сам он, как шутку не воспринимал. Аналогичный ход рассуждений мог привести к предположению, что это просто рисовка. Скорее всего, Рой просто забавлялся, не более, привыкнув, должно быть, – дитя уже немолодых родителей, явившееся на свет младшим в подростковом коллективе сестер и братьев, – так забавляться с детских лет. Но почему Рой именно в данный момент завел песню про «англис-с-с-ки садик»? Заострить внимание на своем нежданно раннем возвращении домой еще до фактического появления, почти так, как однажды проделал Джонас Чеззлвит, совершив проступок куда серьезней, чем тот, на который мог отважиться Рой.
Дверь в кухню отворилась, и вошел Рой, большой и неуклюжий, в двубортном пиджаке с широкими лацканами, который в соответствии с последней модой производил странноватое впечатление, весьма и весьма смахивая на короткое пальтецо, в рубашке о двух тонах с переливом и ворсистых брюках в очень широкую полоску. Внешне он не изменился, все то же лицо, казавшееся всегда монолитным слепком: прямой, внушительного вида нос, полные губы, острый, слегка покатый подбородок, – похожая физиономия частенько встречается средь фото знаменитостей 30-х годов, в особенности актрис; это сходство сейчас, отметил я с некоторой озабоченностью, подчеркивалось небрежной короткой стрижкой, которой подверглись его густые, темные, без тени седины волосы. Решительно ничего актрисоподобного в Рое быть не могло, при всем том, что повсюду такого у нас было в избытке, – Рой был мужчина до мозга костей; однако сегодня я смотрел на него, испытывая легкий внутренний дискомфорт, которого, клянусь, никогда прежде не ощущал. В руке Рой держал большой бокал с напитком коричневатого цвета. Рой, по крайней мере внешне, изобразил крайнюю радость при виде меня и тут же выразил глубокую, хотя и непродолжительную озабоченность видом моего лба, хотя мог бы сосредоточиться на этом подольше, дабы нивелировать собственную моральную неловкость. Китти и Пенни молча и внимательно слушали подробный рассказ Роя о том, как бразилец внезапно почувствовал недомогание, вызванное приступом, – в этом месте Рой недоуменно фыркнул, – какой-то болезни от какого-то тропического микроба, подхваченного этим малым во время путешествия по Амазонке. И я с грустью подумал: дойдет ли до Роя когда-нибудь, что выдавать объяснения, полагая их убедительными на том основании, что те слишком очевидны и неизобретательны, чтобы считаться придуманными, – типичная мужская ошибка, которую многие успевают изжить еще до завершения среднего образования. Очередное появление Эшли, на сей раз в пижамке и в сопровождении Пышки-Кубышки, спасло Роя от семейного скандала. Тут отец и сын с неаполитанской – по крайней мере со стороны отца – страстью слились в объятии; вскоре сынок принялся вырываться из рук папаши, любопытствуя, что тот ему принес. Тотчас подношение было извлечено из огромного накладного кармана пиджака-пальтеца – миниатюрная пожарная машинка с, как тут же обнаружилось, пронзительнейшей сиреной. Мальчишка принялся забавляться с машинкой на полу под столом, прямо у нас под ногами. Гилберт, не преминувший продемонстрировать свое неодобрение происходящим, осведомился у Роя, успел ли тот отобедать. – Нет, разумеется! Я тут же со всех ног поспешил домой, – с серьезным видом отвечал Рой. – Но вы на мой счет не беспокойтесь – мне совсем чуть-чуть чего-нибудь! – Как же ты добирался домой от станции? – спросила Китти, впервые открыв рот с момента появления мужа. |
