– Я понимаю, о чем ты. Жизнь Ноя станет намного безумнее, чем сейчас. Но знаешь, Пенни, ему с тобой реально повезло. Я вот до сих пор не могу поверить, что твоим преследователем был его менеджер!

– Ага, – откликаюсь я. У меня самой это открытие еще не уложилось в голове.

– Может, это как с убийцами? Всегда нужно проверять сначала самых близких к жертве людей?

– Может быть. В любом случае он теперь в надежных руках. – Менеджер Леа была безумно рада помочь ему, когда Ной ей позвонил. – Я очень рада, что у них все получилось.

– Дело ведь не только в нем, Пенни. Да, он невероятно мил, на гитаре играет, как бог, и поет, как ангел, но и ты тоже не серая мышь… – Эллиот вздергивает бровь. – …Пусть и по-своему.

Мы смеемся. Я вижу, что к нам приближается мисс Миллз. Сегодня она превзошла саму себя, уложив волосы в шикарную прическу и надев сногсшибательное маленькое черное платье. Меня всегда впечатляло то, как школьные учителя, к которым мы все привыкли, выглядят за пределами школы. Очень легко забыть, что их жизнь тоже не ограничивается уроками и проверкой домашек.

– Пенни, я волновалась, что ты не покажешься! Ну погляди, разве твои фотографии не потрясающие? Я ужасно горжусь всеми своими учениками. А вы, должно быть, Эллиот – или лучше Вики?

Она протягивает Эллиоту руку. Он пожимает ее и чуть кланяется.

– Рад познакомиться с вами, – говорит мой друг, улыбаясь лукаво, как умеет только он. Мисс Миллз хихикает в ответ, и Эллиот исчезает – идет разглядывать работы других и охотиться за крошечными пиццами, которые очень быстро исчезают с подноса, к его сожалению.

– Как прошло твое лето? – спрашивает мисс Миллз. – Все ли у тебя было в порядке, мой беспокойный мудрец?

Подозреваю, что большинство учеников впали бы в ступор от мысли, что преподаватель может так много знать об их личной жизни. Но мисс Миллз разговаривает со мной как с лучшим другом, и я сразу чувствую себя непринужденно.

– У меня было самое насыщенное лето за всю жизнь – настоящие эмоциональные американские горки! И сейчас я чувствую себя гораздо больше собой, чем когда-либо. Я многое о себе узнала – может быть, не самым легким образом, но это определенно полезный опыт, и я точно не хотела бы, чтобы все сложилось иначе.

Она улыбается мне одной из своих улыбок – одновременно и теплой, и немного сочувственной.

– Говорят, ничего не случается просто так.

– Да. И я впервые в жизни готова с этим согласиться. Я знаю, что тревога и панические атаки – часть меня самой. Может быть, когда-нибудь это изменится, но пока что это так. И я хочу жить полной жизнью. Панические атаки – часть меня, но не я целиком.

– Это лучшее, что я когда-либо слышала от тебя, Пенни. Мне хочется видеть, что ты добиваешься успеха во всем, за что берешься. И вовсе не хочется, чтобы ты чувствовала себя так, словно что-то стоит у тебя на пути. Вокруг всегда есть люди, которые многое могут понять по тому, что ты пишешь. И даже по твоим фотографиям.

Она машет рукой в сторону стенда с моими работами и улыбается мне широкой сияющей улыбкой.

– Наверное, я даже могла бы снова вести блог… – я произношу это прежде, чем успеваю подумать, что хочу сказать.