– Родилась в Тулоне в 1871-м… Ева Ларжильер – сценическое имя, настоящее – Мари-Паскуалин Феретти. Отец – портной неаполитанского происхождения, пьяница, человек необузданного нрава. В один далеко не прекрасный день он поссорился с женой и застрелил ее из револьвера, после чего хотел убить и восемнадцатилетнюю дочь, но не решился и пустил себе пулю в лоб. – Мадемуазель Алис покачала головой. – Полная лишений юность… Ну, с этим все понятно. Начинала в труппе бродячих актеров, потом была блестящая карьера в Париже. Первую главную роль сыграла, заменив актрису, которая накануне премьеры неожиданно скончалась. Критики восхищались выразительным голосом Евы, который мог передать любое движение души. Главная звезда театра «Варьете», с директором которого у Евы был многолетний роман. Короли Испании, Англии и Португалии приходили взглянуть на ее игру. – Мадемуазель Алис листала страницы, едва задерживаясь на них взглядом. – Все это мне уже известно. Жизнь, полная славы и процветания, замки, апартаменты в центре Парижа, запряженные четверкой кареты, затем лучшие автомобили… А в 1918 году она внезапно все бросает, раздает драгоценности, вещи и уходит в монастырь. Вопрос: почему?

– Объяснения могут быть самыми разными, – заметил журналист. – К примеру, именно Ева убила мадемуазель Лантельм, вышла сухой из воды, а потом ее замучила совесть.

– Допустим, – пожала плечами старая дама. – А причина убийства?

– Ева не становилась моложе, – усмехнулся Видаль. – А Лантельм уже в 1908-м отняла у нее главную роль в «Короле», сатирической комедии, которую играли более пятисот раз и которая побила все рекорды кассовых сборов. Кроме того, не забудьте спутника Евы, красавца Шарля Мориса. По свидетельству Филиппа Гренье, он был в числе тех, кто ухаживал за хозяйкой яхты. Что, если Ева попросту его приревновала? Шарль Морис был гораздо моложе ее, и, конечно, Лантельм куда больше подходила ему, чем стареющая звезда.

– Вы так говорите, будто рядом с Лантельм не было ее мужа и она могла распоряжаться собой, – парировала мадемуазель Алис. – Роман актрисы с Рейнольдсом тянулся четыре года, прежде чем она сделалась его законной женой, и что-то мне подсказывает: заставить его жениться было вовсе не просто. Его влияние и связи позволяли ей оставаться звездой и играть те роли, которые хотелось. Сомневаюсь, чтобы она позволила себе всерьез увлечься актером, каким бы красавцем он ни был, да еще на глазах у мужа.

– Сдаюсь, – вздохнул Видаль. – Впрочем, на вашем месте я бы тщательно все взвесил, прежде чем отказываться от этой версии. Если говорить о Еве и Шарле Морисе, то все мои источники в один голос утверждают, что там было не простое увлечение… по крайней мере, с ее стороны.

– Ничего, скоро мы сможем побеседовать с самой мадемуазель Ларжильер и все узнаем точно. Вы уже допили свой кофе? Вот и прекрасно. – Мадемуазель Алис убрала в сумочку тетрадь, которую ей дал Видаль, и поднялась с места.

Монастырь стоял на холме, на который вела узкая неудобная дорога, но мадемуазель Алис так хорошо управлялась с автомобилем, что они добрались до вершины без приключений. Видаль вышел из машины, оглядел толстые высокие стены, маленькие окна, которые недружелюбно щурились на пришельцев. Но цветники во дворе были ухоженные, и во всем чувствовалась заботливая женская рука.

Через двор к гостям уже спешила молодая монахиня.

– Приносим свои извинения, но сегодня часовня закрыта… Вы приехали посмотреть витражи?

– Нет, – заговорила мадемуазель Алис, – мы хотели бы побеседовать с сестрой Марией… той, которая прибыла из Туниса.