Дез снова останавливается, отпускает мою руку и вытирает пальцем под глазом, запрокинув назад голову.

– Я больше не тоскую по дому, Адам. Ты мое безопасное место. Ты именно тот, с кем мне суждено быть, и знаю, что ты любишь меня всякую, сломленную и целую.

Я слышу всхлипывания и вздохи, и мне не нужно смотреть на нашу небольшую компанию, чтобы понять, что все тронуты ее словами, а больше всего я. В горле пересохло, и мне с трудом удается проглотить горячий комок эмоций. Не могу отвернуться от Дез, от слез, мерцающих в ее больших карих глазах, от любви, что выплескивается из нее.

Я чуть не пропускаю следующие слова священника:

– Берешь ли ты, Торренс Адам Трентон, эту женщину в свои законные жены, в болезни и здравии, в богатстве и в бедности, пока смерть не разлучит вас?

– Да. – Я не отвожу глаз от нее в течение всей службы. Я нисколько не нервничаю и просто совершенно счастлив.

– И ты, Дестини Линн Росс, берешь ли этого мужчину в свои законные мужья, в болезни и здравии, в богатстве и в бедности, пока смерть не разлучит вас?

Она глубоко вздыхает и улыбается.

– Да. Всем своим сердцем, да.

Священник улыбается на ее дополнение.

– Тогда властью, данной мне штатом Мичиган, я объявляю вас мужем и женой. – Он берет наши руки, соединяет и поднимает их. – Позвольте представить вам, мистер и миссис Адам Трентон!

Я убедился, что священник был предупрежден о том, как представить нас, и меня позабавило раздражение, сверкающее во взгляде матери. Она была той, кто выбрал мне имя, и ее всегда сердило, что я представляюсь всем, как Адам, а меня бесило, что она продолжает называть меня Тори. Это игра, и это мой последний гамбит.

Мы выходим из церкви, на голубом небе ярко сияет солнце. Нас ожидает красивая белая карета, запряженная двумя огромными, глянцево черными першеронами, фыркающими и бьющими копытами. На холме вырисовывается Гранд Отель с уходящей вдаль колоннадой и развевающимися флагами.

Я не могу оторвать глаз от Дез, от ее голых плеч в белом платье без бретелек со шлейфом, обвивающимся вокруг ее ног и лифом, обхватывающим ее пышную грудь и с гордостью приподнимающим ее. Я стою позади и помогаю ей подняться в карету. Сбоку стоит Рут, придерживающая ее шлейф, чтобы она не запутался.

Рут улыбается мне, когда заканчивает возню с платьем Дез.

– Я рад, что она нашла тебя, Адам.

Я просто качаю головой.

– На самом деле это я   тот, кто нашел ее, – говорю ей с ухмылкой.

Рут закатывает глаза, но продолжает улыбаться.

– Высокомерная задница.

– Ты и так это знаешь.

Рут поднимается на ступеньку кареты, обнимая Дез, и они обе шепчутся и плачут. Я поворачиваюсь и вижу подошедшего Доусона, его темные волосы собраны сзади в хвост. Он по контракту обязан так выглядеть для роли в оригинальном сериале НВО, в котором снимается. Ему идет. Доусон берет меня за руку и притягивает в объятия, хлопая по спине.

– Поздравляю, брат. – Он отстраняется и ухмыляется мне. – Ты хорошо смотрелся.

Я смеюсь.

– Это длилось всего четыре минуты, Доусон.

Он пожимает плечами.

– Лучшие четыре минуты в твоей жизни, правда? – Он наклоняется и толкает меня локтем. – Или, мне кажется, ты имеешь в виду другие четыре минуты?

Я в ответ толкаю его.

– Засранец. Наверное, ты спутал меня с собой.

Грей стоит сбоку от Доусона, слушая наш обмен любезностями с веселым блеском в глазах.

– Эй, послушай. Не сомневайся в выносливости моего мужчины. Он может делать это часами.

Доусон смотрит на жену.