Изменить размер шрифта - +
Почему же он никак не среагировал? Кристина сделала глубокий вздох, чтобы успокоиться, и решила съездить в торговый центр «Ока», где еще на прошлой неделе присмотрела себе блестящие брючки для дискотек.

Очень довольная покупкой, она шла по второму этажу центра, когда вдруг у стойки с дисками увидела молодую пару, которая стояла обнявшись и разглядывала какой-то диск. Кристина моментально узнала Германа по пушистой светлой шевелюре. Прячась за спинами покупателей, она подошла поближе, чтобы рассмотреть девушку. И что же? Ничего особенного! Черненькая, простенькая. Но Герка смотрел на нее, как на Василису Прекрасную, и даже пару раз прикоснулся губами к ее весьма бледной щечке. Он был так увлечен своей Василисой, что даже не заметил Кристину, которая в обнимку со своими новыми брюками стояла в двух шагах от него. Уязвленная девушка выронила пакет с покупкой и бросилась вон из торгового центра.

Какой ужас! Что же делать? У него есть девчонка, с которой он так по-свойски целуется, а она, Кристина, практически призналась ему в любви в своей «валентинке». Как же он, наверно, смеялся!

Кристина металась по тротуару, не в силах сообразить, в какую сторону ей бежать. Потом заставила себя слегка успокоиться, тряхнула головой и очень быстро пошла куда глаза глядят. Надо что-то делать… Ведь если она сейчас остановится, то непременно умрет прямо посреди улицы. В движении – сила! Около своего дома она не задержалась. Нет! Только не домой! Там придется все время думать об увиденном! Может, лучше к Таньке? Но чем Танька ее утешит? Нет! Не надо к Таньке! Но куда пойти? Что же сделать, чтобы не так болело в груди? Что там Казакова ей все время талдычит про Краевского… Вот! Вот он выход! Кристина развернулась и побежала в обратную сторону.

Дверь квартиры ей открыл сам Игорь. При виде Кристины лицо его дрогнуло и медленно залилось румянцем. Он вопросительно смотрел на нее, натягивая вниз довольно короткую домашнюю майку с футбольным мячом на груди и переминаясь ногами в смешных стоптанных клетчатых тапочках. Кристину слегка передернуло и от этой маечки, и от клетчатых тапок, но она, решительно тряхнув головой, выпалила:

– Можно тебя на пару минут?

Игорь нелепо помялся, поправил свои вечно съезжающие очки и еле слышно ответил:

– С-сейчас переоденусь…

– Нет! Не надо! – Кристина схватила его за руку и вытащила на площадку, поскольку боялась, что, если он уйдет переодеваться, ей опять придется думать о Германе.

Она оглянулась по сторонам и потащила Игоря на верхнюю, последнюю перед чердаком, площадку. Она была очень грязной: заплеванной и засыпанной мусором. Из разверзнутого зева мусоропровода с оторванной крышкой тянуло гнилью. Под серым от пыли маленьким оконцем стоял замызганный пластиковый контейнер из-под мягкого масла с остатками отвратительной еды для кошек. Кристина прижала Игоря к исписанной маркерами и изрисованной мелом стене и, чуть не плача, спросила:

– Я ведь тебе нравлюсь, не так ли?

Игорь, совершенно сбитый с толку, испуганный и встревоженный, молчал. Кристине это не понравилось, и она, презрительно скривившись, опять спросила:

– Ты трус?

– Просто… неожиданно все как-то, – пробормотал Игорь.

– Так нравлюсь? Нравлюсь? – наступала на него Кристина. – Отвечай!!

– Нравишься, – решился наконец Игорь.

Губы у него подрагивали, крылья носа тоже дрожали.

Кристина подошла к нему совсем близко и сняла с него очки. Игорь зажмурился, потом открыл абсолютно беспомощные глаза, опушенные густыми длинными ресницами. Девушка невольно улыбнулась.

– За твоими бинокулярами совершенно не видно, какие у тебя глаза, – сказала она.

– Глаза как глаза, – буркнул Игорь.

Быстрый переход