— Скажу откровенно, мне это неизвестно, — ответил я.

Именно тогда я услышал об этом месте впервые.

Из записок Уильяма Питтенгера

25

К тому времени, когда Кэкстон вернулась в Геттисберг, заморосил дождь, слабенький и мелкий. День клонился к вечеру, а скоро, не успеет она и глазом моргнуть, совсем стемнеет. Она въехала на стоянку единственного в городке отделения полиции на Хай-стрит, к югу от площади Линкольна. Доела взятую навынос еду, которая загромождала пассажирское сиденье «мазды»: ей было необходимо набраться сил, в особенности потому, что она чувствовала себя очень паршиво после событий прошлой ночи. Потом вышла из машины и шагнула в стеклянные двери полицейского участка. Сержант за стойкой встал, увидев ее, и указал ей на открывающиеся в обе стороны двери. За ними обнаружился общий зал — слабо освещенное пространство, полное перегородок, за каждой из которых был компьютер и пара офисных стульев. Полицейские в серой и черной форме по всему залу поднялись, когда она вошла. Лора тут же остановилась, когда все до единого повернулись к ней.

Это были патрульные, не детективы. Это были полицейские, которые весь день проводили на улице, следя за порядком. Мужчины в основном были высокими, а большинство — чересчур упитанными. У них были щетинистые усы и короткие аккуратные стрижки. Другими словами, они были очень похожи на ее отца в его лучшие годы. Их глаза ничего не выражали, так они смотрели во время допроса на подозреваемых, не желая выдавать никаких чувств.

Одного из них Лора узнала. Высокого широкоплечего парня, наклонившего голову, будто он боялся удариться о потолок. Он был одним из тех двоих, откликнувшихся на сигнал об ограблении похоронного бюро, тот самый, выживший. Тот, который остался возле своего погибшего напарника, когда она уехала на позаимствованном у них автомобиле. На его бейджике значилось «Глауэр». Он шагнул вперед, встал перед ней, его огромная фигура загородила ей путь. Лора не была уверена, чего он хочет, но приготовилась защищаться в случае, если он начнет задирать ее.

— Патрульный, — произнесла она, как бы приветствуя его.

— Офицер, — произнес он в ответ.

Губы его почти не шевелились, когда он заговорил.

— Здесь все были друзьями Брэда Гэррити. Он был тем самым парнем, который…

— Который погиб вчера при исполнении. Я помню, — опередила его Кэкстон.

Она пыталась сохранить взгляд такой же, как у него. Что он собирался сделать дальше? Взорваться, сказать, как ему противно видеть, что она расхаживает по его офису с таким видом, словно она запросто может здесь командовать? Может, он обвинит ее в смерти Гэррити? Винить надо было вампира, это всем известно, но Лора была намного более удобной мишенью для его ярости и гнева. Если ему захочется выпустить пар, решила Кэкстон, она это перенесет.

— Вы не знали его, — продолжал Глауэр. — Мы — знали. У него была жена и двое ребятишек, маленьких ребятишек. Он не был умником, но людям он нравился. Он был честным трудягой и любил свою работу. Любил этот город. Он вырос здесь.

— Мне жаль. — Она позволила себе изобразить на лице сострадание.

Но Глауэр покачал головой. Ему не нужны были ее извинения.

— Когда он погиб, я стал действовать по уставу. Я остался с ним до приезда «скорой», хотя и знал, что его больше нет. Я вызвал их. Потом вернулся сюда и закончил бумажную работу. Вы же, напротив, рванули за тем негодяем, который убил его.

Лора кивнула. У этой игры были свои правила, и Кэкстон следовала им.

— Мы слышали, что с вами произошло.