– Вы должны выбраться отсюда первым, господин маркиз, – сказал аббат.

– Нет, я выйду последним, – ответил маркиз и прибавил строгим голосом: – К чему все эти разговоры! У нас нет времени на то, чтобы играть в великодушие. Вы ранены. Я приказываю вам бежать и жить. Пользуйтесь скорее этой лазейкой. Спасибо тебе, Гальмало!

– Так, значит, нам приходится расстаться, господин маркиз? – спросил аббат Тюрмо.

– Внизу – конечно! Ведь бежать можно только поодиночке.

– Но не назначить ли нам, господин маркиз, какое-нибудь место для сбора?

– Непременно. Там, в лесу, есть лужайка, называемая Говэнов камень. Знакомо ли вам это место?

– Оно нам всем знакомо.

– Я буду там завтра в полдень. Пусть там же будут все, кто еще в состоянии ходить, и мы занова начнем борьбу.

Тем временем Гальмало, надавив на вращающийся камень, заметил, что он уже не вертится и что таким образом после бегства нельзя будет снова закрыть отверстие.

– Господин маркиз, – воскликнул он, – нужно торопиться: камень больше не поворачивается. Мне удалось открыть отверстие, но не удастся снова его закрыть.

Действительно, шарниры, на которых поворачивался камень, очевидно, заржавели и их заклинило, в результате чего оказалось невозможным снова привести их в движение.

– Господин маркиз, – продолжал Гальмало, – я надеялся было снова закрыть отверстие, так чтобы синие, войдя сюда и никого здесь не застав, не смогли бы понять, куда все девались, и подумали бы, что мы вылетели в трубу. Но вот этот проклятый камень застрял. Неприятель увидит отверстие, через которое все бежали, и пустится преследовать. Поэтому нам не следует терять ни минуты. Живее спасайтесь все по лестнице!

– Товарищ, – спросил Иманус, кладя ему руку на плечо, – сколько потребуется времени для того, чтобы, пройдя через это отверстие, найти безопасное убежище в лесу?

– А среди вас нет тяжело раненных? – в свою очередь, спросил Гальмало.

– Нет, никого, – ответили ему.

– В таком случае достаточно получаса.

– Значит, если бы неприятелю не удалось проникнуть сюда в течение получаса…

– То он может преследовать нас, сколько ему угодно: ему нас не настигнуть.

– А они могут ворваться сюда через пять минут, – заметил маркиз. – Этот старый сундук не в состоянии будет надолго задержать их. Несколько ударов прикладом – и он будет повален. Четверть часа! Да разве можно будет задержать их на четверть часа?

– Можно, – проговорил Иманус. – Я берусь за это.

– Как! Ты, Гуж ле Брюан?

– Да, я, господин маркиз. Видите ли, из шести человек здесь пятеро раненых, а у меня же нет ни царапины.

– И у меня тоже, – сказал маркиз.

– Да, но вы начальник, господин маркиз, а я – простой солдат. А начальник и солдат – не одно и то же.

– Я это знаю. У каждого из нас свой особый долг.

– Товарищи, – проговорил Иманус, обращаясь к своим товарищам, – дело состоит в том, чтобы по возможности дольше задержать неприятеля и отсрочить преследование.