Хьюго быстро взглянул на Вивиан Ло, казавшуюся расслабленной и уверенной, и понял, что его отец лишь слегка коснулся сути дела. Милашка До, похоже, имела некоторую власть сглаживать его прямолинейные манеры.

Дункан сложил бумаги.

— Этот милый пустячок тем не менее является моделью грандиозного мошенничества, которое он развел на верфях, субсидируемых правительством Китая. Каждый корабль, который он делает для Китая, и в самом Китае, грабит народную республику на целое состояние в твердой валюте и строительных материалах. Каждое судно в его компании «Волд Оушнз рэд шип флит» украдено у Китая.

Наступило молчание, скрип дерева был самым громким звуком в каюте.

Наконец Чжэн спросил:

— У вас есть доказательства?

— Конечно, есть.

Армейский тип прочистил горло негромким кашлем.

Чжэн заговорил опять:

— Понятно, что ему требовалась поддержка со стороны высокопоставленных правительственных лиц.

— Выше некуда.

— Кто? — спросил Ма Биньян.

— Премьер-министр Чен, — произнес Дункан, и Хьюго вдруг напрягся и выпрямился на стуле.

Два могущественных человека занимали ключевые позиции в борьбе за власть в Китае: премьер Чен, сторонник жесткой линии, крутой на виражах глава правительства, и босс Компартии Тан, лидер реформистов «Нового Китая». Режим Чена был коррумпированным, но Чен твердо держал в руках армию. Тан старался остаться в живых как можно дольше, чтобы успеть уговорить политбюро «Комитета пяти», что реформы — это единственная надежда Китая покончить с коррупцией, подтачивающей экономику страны.

«Все ясно, — подумал Хьюго. — Шанхайский кадр, вояка и студенческий лидер — послы реформистской шайки Тана». Неумолимые доказательства продажности и мошенничества политиканов из правительства утопят суровых ребят Чена и вознесут Тана. Менее ясно было, как Дункан сумел вклиниться между этими двумя воюющими сторонами.

Чжэн задал вопрос, который тоже всплыл в мозгу Хьюго:

— Но почему? Почему вы это делаете? Почему это вас волнует?

— Чтобы помешать назначению Ту Вэй Вонга на должность главы исполнительной власти Гонконга, когда в следующем году Гонконг перейдет под крылышко пекинского режима, — ответил Дункан. — Если Тан гарантирует назначение главы по моему выбору — это Аллен Уэй, все до одного согласны, что он уже сейчас сделал максимум для Гонконга, — я предоставлю Тану доказательства, которые сотрут Ту Вэй Вонга в порошок.

— Правда, что Вонг Ли оттяпал вашу пароходную линию? — холодно потребовал ответа Чжэн.

— Он еще об этом пожалеет, — также холодно ответил Дункан.

— И это все, что вы просите в награду? Месть Ту Вэй Вонгу?

Дункан Макинтош засмеялся:

— Не совсем так, черт возьми. Я бизнесмен. Я хочу иметь свою спокойную нишу в Гонконге — хочу строить отели, хочу, чтобы летали мои самолеты и, Бог даст, плавали мои корабли. Макинтоши-Фаркары нуждаются в Гонконге, но и Гонконг нуждается в Макинтошах-Фаркарах — западный бизнес чувствует себя здесь спокойно, и это выгодно городу. Бьюсь об заклад, что Тан — это лучший шанс для Гонконга.

Он улыбнулся среди всеобщего молчания.

— А я — это лучший шанс Тана свалить Чена.

— Откуда вы взяли эти доказательства? — спросил Чжэн, и Хьюго заметил, что шанхаец стал понемногу сдаваться. Но он все еще осторожничал, хотя глаза его горели.

— Их дал мне один управляющий китайской судоверфью, с которым я общался по делам бизнеса.