– Господи, – выдохнула Алекс.

Под кожей на хрупком лице девушки проступали голубые вены. Одета она была в белую хлопковую камисоль, рваную и мятую там, куда снова и снова ударял нож. Все раны были сосредоточены в области сердца, и лезвие вонзалось в тело девушки с такой силой, что, видимо, грудина начала ломаться, кости треснули и оставили неглубокую кровавую впадину на ее груди. Алекс внезапно пожалела, что не прислушалась к совету, так прямолинейно высказанному Тернером, и не пошла домой. Это не выглядело, как вышедший из-под контроля ритуал. Это выглядело, как личная месть.

Она сглотнула поднявшуюся к горлу желчь и заставила себя глубоко вдохнуть. Если эта девушка так или иначе пала жертвой одного из обществ или занималась магией, от нее по-прежнему должно было пахнуть Покровом. Но, поскольку в фургоне висела вонь самой Алекс, унюхать, чем пахнет тело, было невозможно.

– Это ее парень.

Алекс взглянула на коронера. Обычно находящиеся под воздействием принуждения из кожи вон лезут, чтобы услужить.

– Откуда ты знаешь? – спросила она.

– Так сказал Тернер. Его уже забрали на допрос. У него есть судимости.

– За что?

– За торговлю и хранение. И у нее тоже.

Разумеется. Парень толкал наркоту, и эта девушка тоже. Но от торговли по мелочи до убийства далеко. «Иногда, – напомнила она себе. – А бывает, что очень даже близко».

Алекс снова посмотрела на лицо девушки. Та была блондинкой и немного походила на Хелли.

Сходство было едва заметным, по крайней мере внешнее. Но как насчет внутреннего сходства? Во вспоротых ранах все они были одинаковы. Девушки вроде Хелли, девушки вроде Алекс, девушки вроде этой должны вечно бежать, иначе неприятности рано или поздно их настигнут. Эта девушка просто бежала недостаточно быстро.

На ладони девушке надели бумажные пакеты – насколько понимала Алекс, чтобы сохранить улики. Возможно, она оцарапала нападающего.

– Как ее зовут? – это не имело значения, но имя нужно было Алекс для отчета.

– Тара Хатчинс.

Алекс записала его в телефоне, чтобы не забыть.

– Прикрой ее.

Она была рада, когда коронер застегнул мешок с искалеченным телом. Все это было ужасно, мерзко, но это не значило, что Тара была связана с обществами. Люди не нуждаются в магии, чтобы совершать зверства.

– Время смерти? – спросила Алекс. Ей казалось, что это одна из подробностей, которые должны быть ей известны.

– Около одиннадцати. Из-за холода сложно сказать точнее.

Она замерла, взявшись за ручку двери фургона. Около одиннадцати. Как раз, когда два кротких Серых, которые никогда никому не доставляли неприятностей, распахнули пасти, будто решили проглотить весь мир, и что-то попыталось пробиться в меловой круг. Что, если это существо нашло Тару?

Что, если ее парень настолько обдолбался, что решил, будто сможет пырнуть ее ножом прямо в сердце? В мире полно чудовищ. Алекс не раз их встречала. На данный момент она «выполнила свой долг». Более чем.

Алекс приоткрыла дверцу фургона, оглядела улицу и спрыгнула.

– Забудь, что ты меня видел, – сказала она коронеру.

На его лице появилось неопределенное растерянное выражение. Оставив его в ошеломлении стоять рядом с телом Тары, она перешла улицу и двинулась прочь по тротуару, держась темной части улицы, подальше от полицейских прожекторов. Вскоре принуждение должно выветриться, и он спросит себя, как у него в руке оказалась золотая монета. Он положит ее в карман и забудет о ней или выбросит, не сообразив, что металл настоящий.

Алекс оглянулась на Серых, собравшихся вокруг спорткомплекса Пейна Уитни.