Кости Ди затрещали под диким давлением, лицо исказилось. И всё же, кто ещё успел бы оттолкнуть Дорис за долю секунды до того, как ткань проглотила бы и её тоже? В руках графа блеснул меч Ди.

— Ты погибнешь от собственного клинка.

Аристократ вознамерился отрубить щенку голову. Рассечь накидку, обернувшую туловище Ди, меч не мог, но граф всё же ударил, ударил изо всех сил — и вдруг рука его остановилась.

В ту же секунду плащ обмяк и смялся, освобождая Ди. Концентрация графа ослабла, и чары, наложенные на ткань, развеялись. Взвившийся вихрем Ди приземлился перед графом. И что же дальше?

— Ха!

Улыбаясь в предвкушении того, что враг сейчас будет насажен на вертел, аристократ сделал выпад — и меч застыл у самой груди охотника. Застыл, зажатый ладонями Ди. Первый поединок повторялся, только роли противников теперь поменялись!

И вида не показывая, что ему тяжело удерживать сверкающее остриё в четырёх дюймах от себя, Ди чуть повёл кистями. Нет, граф не отлетел в сторону — на сей раз со звонким щелчком отломился конец клинка. Не выпуская из рук куска стали, Ди отскочил назад футов на десять.

— О, тот самый трюк…

Вновь взмыла в воздух накидка графа, но в данном случае разница между фокусником и зрителем обернулась разницей между жизнью и смертью. Остриё меча серебряной пулей вылетело из сведённых ладоней Ди и аккуратно вонзилось точно в сердце под чёрным одеянием.

Граф окаменел — и несколько секунд стоял как вкопанный. Потом его лицо начало таять; выпали из глазниц и закачались на зрительных нервах глаза.

Вампир уже рухнул на пол, но гниющему языку и истлевающим голосовым связкам удалось сложить ещё несколько последних слов:

— Мне… надо было умолять нашего бога-предтечу научить меня этому фокусу… Возможно ли… Милорд, ты действительно его…

Ди кинулся к лежащей на помосте Дорис. Что-то странное творилось с замком. Доказательством тому служил слабый тревожный звон брелка сигнализации в нагрудном кармане графа. Именно он помешал смертоносной атаке вампира — вклинившаяся в ухо сирена отвлекла внимание лорда, лишив его верной победы и швырнув в пропасть погибели. Пол под ногами подрагивал.

Лёгкая пощёчина привела Дорис в чувство. Чудо, но следы клыков на её шее пропали!

— Ди… но что происходит?! Ты жив?

— Моя работа завершена. Раны на твоём горле исчезли. Иди. Поднимешься по той лестнице, наверху тебя ждёт Дэн. Вы с ним вернётесь на ферму.

— Но ты… ты должен пойти с нами.

— Моя работа завершена, но дела здесь ещё остались. Поторопись. И пожалуйста, передай Дэну: пусть не забывает обещания, данного старшему брату.

Слёзы заискрились в уголках девичьих глаз.

— Иди.

То и дело оглядывающаяся Дорис в конце концов скрылась в темноте. Она наверняка не расслышала слов левой руки Ди:

— Пока-пока, упрямые, милые детишки. Удачи вам!

Ди повернулся. У стены зала стояла Лармика.

— Это сделала ты?

Бледная красавица кивнула:

— Я выдернула все предохранители. Через пять минут замок рухнет, — пожалуйста, беги, пока можешь.

— Ты могла бы жить в своём замке до скончания времён.

— Конец времён уже наступил для нас. Семья Ли давно умерла. Это случилось, когда мой отец избрал бессмысленное вечное существование, заполненное лишь питьём человеческой крови.

Тряска усилилась, стены покоев застонали, белый порошок посыпался с потолка — не обычная пыль, а скорее раскрошившийся камень. Нарушилась молекулярная структура всего здания!

— Значит, ты остаёшься?

Вместо ответа Лармика сказала:

— Позволь мне спросить одну вещь… твоё имя.