|
- Запомни, - говорил Степа, сжимая ее в руках и думая о том, что выражение feline grace нельзя перевести на русский, поскольку “кошачья грация” заставляет задуматься о седенькой покровительнице пятнадцати кошек, а вовсе не о хищной кошачьей красоте, - запомни, пожалуйста, Мюс. Я не покемон. Я покебан. И никогда не путай. Понятно? - Пикачу, - шептала Мюс и проводила острыми коготками по его груди, - Пикачу... Мюс знала, что когда-нибудь тебя встретит... Несмотря на очарование игры, желание Мюс видеть в нем Пикачу порой бывало обременительным. По ее упорной мысли, он должен был больше всего на свете любить жареные орешки, и ему иногда приходилось съесть целый пакет фисташек перед тем, как Мюс подпускала его на расстояние вытянутой руки (если она не хотела, она начинала так больно царапаться, что Степа неизменно отступал). Степа же не особо любил орехи, которые были ему вредны из-за полноты. К счастью, Мюс допускала альтернативный вариант - ягоды. Вместо пакета фисташек можно было откупиться половиной упаковки клюквы “Ocean Spray”, и, хоть она была очень кислой, процедура завораживала, потому что Мюс разрешала есть ягоды прямо из теплых ложбинок своего тела: - My hungry little beast... No, you can't do that! You shameless little pig!<Мой голодный аверек. Нет. что ты делаешь! Бесстыжий поросенок!> Кроме того, Мюс требовала, чтобы любая кровать, на которой они спят, была привязана проволокой к батарее, и его “excessive electricity” уходило в землю. Степа не понимал, что это за “избыточное электричество”, но предполагал, что оно как-то связано с ролью, которую Мюс заставляла его играть. Лень мешала ему выяснить, каким должен быть образцовый Пикачу. Он совершенно не интересовался покемонами, посмеивался над происходящим и считал его невинным рецидивом младенчества, чем-то вроде привычки играть в куклы, которая сохраняется даже у некоторых мам, пока Мюс не объяснила, насколько все глубже. Объяснение последовало за одной из нотаций, которые Мюс любила читать ему в кровати, пока они набирались сил для следующей прогулки в рай. Началось все со спора о группе “Тату”. - Запомни, свинка, - сказала Мюс, - чтобы ты никогда больше не смел так выражаться! I was born in a gay and lesbian family<Я родилась в семье гомосексуалиста и лесбиянки.>, это как у вас раньше было рабоче-крестьянское происхождение, и если ты еще раз скажешь при мне слово “ковырялки”, я уйду от тебя навсегда... Понял? Степа испуганно кивнул - он уже жалел, что необдуманные слова сорвались у него с губ. - Вы вообще не понимаете, что такое терпимость к чужому образу жизни. Тем более что такое moral tolerance. Погляди на эту демонстрацию, - Мюс кивнула на телевизор, передававший новости ВВС, в которых мелькнул поп-дуэт. |
