Платон. Диалоги
КРИТОН
Критон. но ты уже видишь, сократ, что необходимо также заботиться и о мнении
большинства. Теперь-то оно ясно, что большинство способно причинить не
какое-нибудь маленькое, а пожалуй что и величайшее зло тому, кто перед ним
оклеветан.
Сократ. Стало быть, уже не так-то должны мы заботиться о том, что скажет о нас
большинство, мой милый, а должны заботиться о том, что скажет о нас тот, кто
понимает, что справедливо и что несправедливо, - он один да еще сама истина.
[...] Подумай-ка ты опять вот о чем: стоим ли мы еще или не стоим за то, что
всего больше нужно ценить не жизнь как таковую, а жизнь достойную?
ЕВТИФРОН
Сократ. Скажи ради Зевса, Евтифрон, ты-то себя считаешь настолько точно
осведомленным в божественных законах и в вопросах благочестия и нечестия, что не
страшишься - даже если бы все было так, как ты говоришь, - сам совершить
нечестивое дело, преследуя отца по суду?
Евтифрон. Мало было бы от меня пользы, Сократ, и ничем бы не отличался Евтифрон
от большинства людей, если бы я не был точно осведомлен о подобных вещах.
Сократ. Пожалуй, уважаемый Евтифрон, для меня самое лучшее - стать твоим
учеником... [298] Поведай же мне, ради Зевса... в чем заключается благочестие и
нечестие как в отношении убийства, так и во всем остальном? [299] Ведь ты
подтвердил, что именно в силу единой идеи {Эйдос - вид и идея (то, что видно) -
основные термины платоновского учения об идеях, они выражают структурную
особеннность предметно-смысловой цельности каждой вещи, оказываясь видением
предметно-смыслового оформления действительности. - А.Т.} нечестивое является
нечестивым, а благочестивое - благочестивым. [...] Так разъясни же мне
относительно этой идеи, что именно она собой представляет, дабы, взирая на нее и
пользуясь ею как образцом, я называл бы что-либо одно, совершаемое тобою либо
кем-то другим и подобное этому образцу, благочестивым, другое же, не подобное
ему, таковым бы не называл.
Евтифрон. Итак, благочестиво то, что угодно богам, нечестиво же то, что им
неугодно. [...]
Сократ. Значит, и то, что у богов бывает противоборство, междоусобицы и взаимная
вражда, - это тоже ты подтверждаешь?
Евтифрон. Да, подтверждаю.
Сократ. А среди богов, благороднейший Евтифрон, одни, по твоим словам, почитают
одно справедливым, прекрасным, постыдным, добрым и злым, а другие - другое: ведь
не восставали бы они друг на друга, если бы не спорили из-за этого. Как ты
думаешь?
Евтифрон. Ты прав.
Сократ. Но, Евтифрон, согласно этому рассуждению, благочестивое и нечестивое -
это одно и то же.
Евтифрон. Видимо, так.
Сократ. Но давай внесем сейчас такую поправку в рассуждение: нечестиво
ненавистное всем богам, а угодное всем им - благочестиво, если же что-либо одни
из них любят, а другие ненавидят, то это либо ни то ни другое, либо и то и
другое одновременно. Но подумай вот о чем: благочестивое любимо богами потому,
что оно благочестиво, или оно благочестиво потому, что его любят боги? ... Не
потому ведомое ведут, что оно является ведомым, но оно потому и ведомо, что его
ведут; наконец, не потому несомое несут, что оно несомо, но оно несомо, потому
что его несут. Значит, ясно, Евтифрон, что я хочу сказать, а именно: если нечто
является чем-то и что-то испытывает, то не потому оно является, что бывает
являющимся, но являющееся потому что является; и не из-за того оно нечто
испытывает, что бывает страдающим, но страдает из-за того, что нечто испытывает.
|
