Трудно не согласиться с комментарием одного из близких друзей: «Диана не может смириться с тем, что ее муж столько лет поддерживает отношения с другой женщиной. Разве в этом ее вина? Ей все равно не удастся вернуть мужа — слишком поздно. Нет смысла собирать осколки».

Время шло — страсти улеглись. Диана стала гораздо уверенней в себе, ее мироощущение сильно изменилось, и Камилла больше не вызывает у нее такого острого раздражения, как прежде. После крушения всех надежд она перестала бояться соперницы. Напротив, ее даже устраивает, что Камилла отвлекает на себя внимание мужа. Бывают, правда, моменты, когда безразличие мужа причиняет ей сильную боль. Незадолго перед тем как Чарльз сломал руку, супруги Паркер-Боулз провели вместе с ним отпуск в Турции — Диана смолчала; стиснув зубы, безропотно терпела пребывание Камиллы в Балморале и Сандрингеме. Спустя год Чарльз поехал отдыхать в Италию, и Диане сообщили, что миссис Паркер-Боулз жила все это время по соседству, в нескольких минутах езды. По возвращении Камилла ясно дала понять, что не усматривает в этом ничего предосудительного. Летом принц и принцесса отправились вместе с детьми в круиз на яхте. Камиллы не было среди приглашенных, но от Дианы не укрылось, что ее муж регулярно созванивался с ней по телефону.

Естественно, Диана предпочитает не видеться с соперницей. Камилла отвечает тем же. Но что поделать: и та, и другая — пленницы любовного треугольника, вечного, как мир. Время от времени они встречаются на вечерах, приемах и прочих светских мероприятиях. Вот тут-то обеим приходится проявлять чудеса изобретательности, чтобы держаться друг от друга подальше. Диана с годами выработала привычку мгновенно отыскивать Камиллу взглядом среди гостей и затем незаметно наблюдать за ее поведением и реакцией своего мужа. Когда у нее плохое настроение, она старается отвлечься, не смотреть в их сторону. По мнению одного из друзей, эта жестокая игра граничит с самоистязанием. Иногда Диану предупреждают заранее, что Камилла будет в числе приглашенных. В этом случае у нее есть время излить досаду в разговоре с друзьями, и, когда наступает критический момент, ей легче держать себя в руках. Бывает даже забавно наблюдать, как Чарльз и Камилла украдкой переглядываются и улыбаются друг другу.

Но не всегда эти встречи проходят гладко. В декабре 1992 года Диана сорвалась, дала волю слезам. Это случилось во время панихиды по ее маленькой крестнице Леоноре, дочери леди Ромси. Шестилетняя девочка скоропостижно умерла от рака. Газетчики сфотографировали расстроенную принцессу у выхода из Сент-Джеймсского дворца, где проходило богослужение. Причиной слез было не только горе, но и негодование. На панихиде присутствовали лишь родственники и близкие друзья убитых горем родителей, поэтому Диана вышла из себя, увидев Камиллу Паркер-Боулз, которая была едва знакома с лордом и леди Ромси. В Кенсингтонский дворец принца и принцессу отвез шофер, и по дороге домой Диана, не откладывая, высказала мужу все, что накипело на душе. Она была расстроена до такой степени, что даже не зашла поздравить служащих дворца, которые как раз в этот день праздновали Рождество, а сразу уединилась в своих личных покоях. Обеспокоенный ее состоянием, заместитель личного секретаря Питер Уэстмейскот отправил утешать ее телохранителя Кена Уорфа, известного своим добродушием и тактом.

Встреча с Камиллой на панихиде дала толчок подспудно назревавшему возмущению. Диана поняла, что нельзя больше мириться с двусмысленной ролью в семье и оскорбительным равнодушием двора к ее человеческому достоинству. В разговоре с друзьями она поделилась обуревавшими ее сомнениями: чувство долга велит по-прежнему выполнять государственные обязанности, возложенные на принцессу Уэльскую, но невыносимая обстановка в семье ставит под вопрос ее дальнейшее пребывание в лоне монархической системы.

И все же, несмотря на предельно обострившийся семейный кризис, среди друзей Дианы есть и такие, кто по-прежнему считает, что ревность и раздражение — лишь внешние признаки глубоко затаенного желания помириться с мужем.