"Вчера она была еще ребенком, — размышлял Акбар. — А сегодня говорит, как взрослая женщина». И хотя он не был уверен, созрела ли она на самом деле, он уважал ее за это.

— А почему ты думаешь, Ясаман, что я буду писать твоей бабушке? Я не переписываюсь с ней. Считаю это пустым. Девушка слегка улыбнулась отцу.

— Ты не пишешь ей, это правда. Но она каждый год присылает тебе письма и спрашивает обо мне. В этот раз ты напишешь ей, когда будешь отсылать жемчужину. Разве не так? А если ты этого не сделаешь, то сделаю я. Кандре нужно знать, что я вышла замуж.

— Ты когда-нибудь была несчастна, дитя? — спросил он, удивленный невиданным раньше ее интересом к матери.

— Никогда, — искренне ответила она — Не хотела бы я быть не кем иным, как Ясаман Камой Бегум, дочерью Великого Могола и его первой супруги Ругайи Бегум.

— И женой Ямал-хана? — спросил он. — И женой Ямал-хана, если нас обвенчает отец Куплен.

— Кандра была такой же упрямой, — сказал ей отец.

— Да? — озорно блеснули глаза Ясаман.

Великий Могол кивнул:

— Я выполню твою просьбу, дочь. Ямал-хану придется примириться с нашим решением.

Ямал-хана нисколько не обескуражило, что сначала их будет венчать христианский священник. Когда он прибыл на свадьбу и узнал от Могола эту новость, то лишь по-деловому заметил:

— Сына своего я воспитаю в вере в Пророка. Это все, что меня заботит, господин. Если принцессу устроит свадьба в обеих верах, она устроит и меня.

Они с отцом и правитель ожидали в маленькой приемной дворца Ясаман. И никто не подозревал, что снаружи через окошко принцесса видела и слышала их. Обнадеженная словами, она пристально рассматривала молодого человека, который вскоре должен был стать ее мужем. Ей не лгали: он был красив, но, еще важнее, разумен. Она узнала достаточно и, скользнув сквозь густую листву, обогнула здание и вышла к террасе.

— Госпожа, где ты была? — навстречу ей поспешил Адали и повел в ванную.

— Мне хотелось взглянуть на принца, Адали. Разве мое любопытство неестественно? Через час мы будем мужем и женой. Тети и сестра Арам-Бану еще не прибыли? Они должны открыть церемонию хенна-банди, прежде чем начнется свадьба. Традиции надо соблюдать, но как я ненавижу эту краску! Не вздумай сегодня раскрасить мне руки и ноги, или, клянусь, я выдерну остатки твоих волос.

Евнух рассмеялся:

— Не беспокойся, принцесса. Твое отношение к хенне хорошо известно. Во дворце нет ни капли, кроме того кувшина, что прислал принц. Он пригодится, чтобы раскрасить его руки. Теперь иди в ванную. Вскоре прибудут гости.

— Никого не звали, кроме семьи и нескольких наиболее достойных военачальников отца, — ответила она евнуху. — Это самая скоропалительная свадьба, Адали.

Прежде чем он успел ответить, дверь отворилась и в сопровождении другой госпожи вошла Ругайя Бегум.

— Я привела госпожу Юлиану, дочка. Перед ванной она осмотрит тебя, чтобы свидетельствовать о твоем здоровье семье жениха.

Госпожа Юлиана вежливо поклонилась и улыбнулась Ясаман. Это была полная женщина среднего роста с великолепной белой кожей, темными волосами и черными глазами. Армянка по национальности, она исповедовала христианскую веру и была замужем за Филиппом Бурбоном, членом королевского дома Наварры, архитектором, построившим в прошлом году в Агре первый в Индии христианский храм.